Блиндажные крысы

Ольшанский с доктором принялись перебирать имена: они знали немало известных репортеров и журналистов, но все они по некоторым причинам не подходили для этого дела. Дело очень скользкое, без твердых гарантий рисковать никто не станет: мало кто соблазнится перспективой в случае провала остаться один на один с мощным кланом и с треском вылететь буквально отовсюду. В принципе, смелые и рисковые люди есть, но им придется давать большие деньги, которые могли бы гарантировать рывок за рубеж и безбедное проживание всей семьи в течение многих лет, а таких денег у нас нет, так что…

— Как у вас все сложно… — лопаясь от самодовольства, заявил я. — Я могу решить эту проблему буквально за ящик пива.

— Это шутка? — вскинулся доктор. — Поручик, вы понимаете, вообще, всю суть и глубину проблемы?

— Возможно, я не совсем верно выразился, — уточнил я. — Ящик пива — мне. Я знаю человека, который организует нам репортаж на высшем уровне. За это я возьму с него ящик пива. Деньгами брать неудобно, друг все-таки.

— Алекс, не томи! — воскликнул Ольшанский. — Кто этот человек?

— Олег Самойлов, стрингер. Вы видели его работы… — тут я перечислил целый ряд репортажей. — А в Сети он работает под псевдонимом КПП — «Комендант Провинции Писюань».

Доктор с Ольшанским оживленно обменялись мнениями. Работы Олега Самойлова они видели многократно, но про самого автора слышали впервые, и это было вполне закономерно. Самойлов сотрудничал с CNN и целым рядом зарубежных агентств, регулярно поставляя им «жареный» материал, и по понятным причинам об авторстве этого материала умалчивалось. А сетевые репортажи «Коменданта…» иначе как дикими флэш-мобами на грани безумия назвать было трудно, они хоть и пользовались большой популярностью среди отвязной публики, но у людей нормальных вызвали стойкое чувство отторжения.

Итак, предложенная мною кандидатура товарищей отнюдь не вдохновила — но другой у нас не было, поэтому после недолгих прений мы все же решили обратиться к стрингеру.

Позвонив Олегу, я обрисовал формат работы и спросил, возьмется ли он за нее.

— Идиотский вопрос, старина! — Олег был в восторге. — Что ты хочешь за эту работу?

— Ящик «пльзеня» — ты знаешь, который я люблю.

— Я тебе дам два! Когда работать? Я могу выехать хоть сейчас!

Я сказал, что прямо сейчас не надо, и передал трубку доктору. Они быстро обсудили детали и обо всем договорились. При этом, однако, у доктора был такой вид, словно он разговаривал с сумасшедшим. Я его успокоил: ну да, Олежка умеет напугать непривычного к нему человека, но в работе он — ас, каких поискать, так что я на тысячу процентов гарантирую, что у нас все получится.

— Очень надеюсь, что это так, — с некоторой растерянностью пробормотал доктор. — Очень надеюсь…

* * *

Следующим этапом нашей кипучей деятельности был выезд на пленэр. Мы покатались в районе Ростовского поворота и провели рекогносцировку. Этот поворот занимал какое-то важное место в нашем плане, равно как и АЗС в километре от него — я не вникал в подробности и, пока Ольшанский с доктором оживленно обсуждали диспозицию, вольготно дремал на заднем сиденье.

С поворота доктор позвонил инженеру и попросил, по мере возможности, подобрать два весомых аргумента: один большой и общий, для группы захвата, а второй полегче, но тоже увесистый, для упертых типов, которые в этой группе могут обнаружиться. Инженер вроде бы обещал все устроить.

Затем мы заехали на рынок, приобрели несколько «серых» телефонов и ненадолго забрали Юру с наблюдательного пункта. Доктор с Юрой проработали диалог, после чего мы сделали первую заявку в стиле «алле, ребята — шантаж заказывали?». На мой взгляд, в роли гопника Юра был очень аутентичен. Не хочу оскорблять боевого брата, но… мне кажется это неотъемлемая часть его натуры. У меня бы так никогда не получилось.

В награду за прекрасную работу мы повезли Юру обедать в одну очень недурственную корчму — по рекомендации доктора (да и сами были не прочь как следует закусить). Пока обедали, позвонил инженер: сказал, что аргументы готовы и спросил, куда завезти. Ольшанский назвал адрес, а доктор напомнил, что нужно обязательно взять с собой пленных оболтусов, потому что их нужно будет кое-кому показать.

После обеда мы хотели было вернуть Юру на НП, совместно с двумя порциями шашлыка, завернутого в лаваш, — для Степы. Однако тут позвонил Степа, сказал, что уже управился самостоятельно, помощь не нужна, и тоже поинтересовался, куда подъехать. Ольшанский продиктовал ему те же координаты, что и Спартаку, после чего мы сами отправились в указанный адрес.

* * *

Минут через сорок мы подъехали к VIP-сауне на Бульваре Мародеров, которой заправлял друг Ольшанского — старый грек Христофор.

Спартак на «таблетке» с оболтусами и «аргументами» уже поджидал нас во дворе: проинструктированный Христофор впустил их и вежливо выпроводил двоих посетителей — я так понял, что Ольшанский не раз проворачивал с ним отнюдь не прокурорские делишки.