Блин и зеленая макака

— Мы еще путем и не базарили, — заметил Князь. — А базар у нас будет такой: завтра откатите «бабки» ему и еще мне тридцать процентов за работу.

— А морда не треснет? — неуверенно спросил главарь:

— Не-а, — заверил Князь. — Завтра в три у моего киоска, который возле школы. В пятнадцать минут четвертого включу счетчик!

И они с Блинковым-младшим гордо удалились. Бантика Князь снова взял на поводок. Взбодренный клизмой боец рвался назад, жалея, что не удалось подраться.

— Зачем ты нарываешься? — спросил Князя Митек.

— Наоборот! Если бы я простил деньги, они бы подумали, что зря книжку отдали. Кинулись бы догонять, опять базар-вокзал… — Князь помолчал. Подтаявший весенний снег к ночи схватился коркой и с треском проседал под ногами. — Это не люди, Блин. Если ты сильнее, будут ходить на задних лапках, если покажешь слабость, укусят.

— Князь, ты умнеешь, что ли? — удивился Блинков-младший.

— Да пора уже, — серьезно ответил Князь. — Блин, я давно хотел сказать… Помнишь, я тебя бил, деньги отнимал?

Блинков-младший не ответил. Забыть это было трудно.

— Мне, что ли, твои деньги были нужны? Это я от обиды, — продолжал Князь. — Вы куда-то ходите вместе, что-то говорите, а я чужой, я половины не понимаю. Вы смеетесь — я думаю, что надо мной… А с этими, — он мотнул головой назад, — с ними просто. Собрались, скинулись на пивко. Кто подвернется — дали в нюх, отобрали еще на пивко… И каждый мечтает, что когда-нибудь отберет себе на «Мерседес». А отбирают на срок в малолеточной колонии. Из тех, с кем я тусовался, уже половина сидит. А мне оно надо? Отец вон обещает: «Закончишь одиннадцать классов — подарю киоск у школы».

— Что ж, это социально позитивная мечта, — одобрил Блинков-младший.

— ЧЕГО?!

— Папа так говорит: «социально позитивная мечта». Значит, от твоей мечты всем будет лучше.

Князь подумал и сказал:

— Вот за такие словечки я тебя и бил.

Девчонки ждали на аллее. Блинков-младший издали показал им записную книжку Трохдрована.

— Пойдем переписывать? — деловито спросила Ирка.

— Поздно, — не согласился Митек. — Трохдрован хотел уезжать. Пойду в «Питон», может, смогу книжку подбросить. А если там уже нет никого, тогда перепишем.

— Тебе видней, — сказала Ирка. — Митек, только получается, что ты зря Бантику руку подставлял.

Не ответив, Блинков-младший зашагал в сторону клиники. Надо признать, что вся операция «Трохдрован» с самого начала была и придумана, и выполнена топорно. Теперь судьба расследования под угрозой. Если в книжке Трохдрована действительно важная информация (на это очень хотелось надеяться), он же всполошится! Припомнит, что клал ее в стол, и в два счета вычислит вора. Вот именно — вора. А как иначе назвать сыщика, который крадет, пускай и у преступника?

Девчонки ждали на аллее. Блинков-младший издали, показал им записную книжку Трохдрована.

Кому-то сегодня везло — или Трохдровану, или Митьке, а может быть, обоим. Ветеринар не уехал. Он хватился своей записной книжки и сейчас, включив свет в салоне «десятки», вытряхивал на снег коврики. Шофер возился в кузове «уазика». Он и подсказал сыщику, что ищут именно книжку, потому что перекрикивался с Трохдрованом и задавал пустые вопросы:

— Петрович, а какого она размера?

— С две пачки сигарет, — отвечал ветеринар.

— А какого цвета?

— Ну, черная. А если найдешь серую, то не поднимешь, что ли?

— Да нет, Петрович, я так спрашиваю, — бубнил водила.

Блинков-младший шмыгнул мимо «уазика» в незапертую дверь клиники. Оставить книжку на ступеньках? Нет, ветеринар догадается. По лестнице много ходили, и раз никто не заметил книжку раньше, значит, ее недавно подбросили…

Он бегом спустился в подвал, прошел через маленький коридорчик, оказался в приемной и уже хотел бросить книжку под любой стул. Но лучшее — враг хорошего — заставило его заглянуть в кабинет ветеринара. Так и есть: все перерыто, ящики стола вынуты. Он засунул книжку под бумаги в ящике и побежал назад. Трохдрован должен был вернуться, чтобы запереть кабинет. Сталкиваться с ним сыщику не улыбалось.

Но ветеринар не вернулся. Наверное, так расстроился, что забыл про незапертый кабинет. А про подвал не забыл. Стальная дверь захлопнулась перед Митькиным носом!

Он слышал, как по ту сторону продевается в ушки, лязгает навесной замок. Крикнуть? Хорошо, Трохдрован откроет, а как ему объяснить, почему ты здесь?

И Митек остался в подвале. Отупев от растерянности, он с полминуты смотрел на дверь. В голове было пусто до звона. Наконец сообразил: надо соврать, что забыл, как называется мазь для покусанной руки, и вернулся спросить. Ударил в дверь каблуком, но сталь была толстая, а каблук мягкий, и звук выходил глухой. А когда Митек сбегал в приемную за стулом, уже можно было не колотиться. Наверняка Трохдрован уехал.