Блин и клад Наполеона

Был у Петра Великого близкий друг – талантливый полководец, мудрый царедворец, неграмотный прощелыга и великий казнокрад светлейший князь Ижорский Александр Данилович Меншиков. Такая уж это историческая личность – и позор, и гордость России в одном лице.

Меншиков не раз отличался в многолетней Северной войне со шведами. В 1706 году кавалерия под его командованием решила исход битвы при Калише, подарив русской армии одну из самых крупных побед. Обрадованный Петр придумал особую награду для своего любимца. Меншикову была пожалована усыпанная алмазами и крупными изумрудами трость с его гербом. Стоила она царской казне три тысячи шестьдесят четыре рубля шестнадцать алтын. Много это или мало? Точно пересчитать петровские рубли на нынешние невозможно. Скажем так: если бы Александр Данилович решил продать царский подарок, то получил бы за него больше килограмма золотых червонцев.

С этой трости начинается загадочная история бриллиантов светлейшего князя.

Меншиков очень дорожил царской наградой и никогда с ней не расставался. Но «дорожить» и «не расставаться» – это совсем не одно и то же! В военном походе полководцу нужна шпага, а трость – дорогая обуза, которую боязно потерять или сломать. Поэтому дорожил Меншиков НАСТОЯЩЕЙ тростью. Хранил ее под семью замками. А не расставался с ее КОПИЕЙ.

Никто не знает, сколько таких тростей было у Меншикова. Он-то утверждал, что одна. Только драгоценные камни на царском подарке почему-то стали расти. Меншиков богател, и богатела трость.

После смерти Петра Меншиков возвел на престол его вдову Екатерину I и сделался истинным правителем России при этой бездарной царице. Вот тогда-то на трости появился бриллиант с грецкий орех.

Каждый бриллиант такого размера известен во всем мире. Они носят собственные имена. Об их судьбах пишут книги. Но этому, получившему имя «Меншиков», не повезло.

Впервые он мелькнул в российской истории 28 января 1726 года, в день коронации Екатерины I. А 8 сентября 1728 года, вскоре после смерти императрицы, светлейший князь был арестован и сослан. Когда Меншиков уезжал в ссылку, трость со сверкающим бриллиантом была у него в руках. Никто не посмел отобрать награду Петра Великого.

Вслед за тем громадные богатства Меншикова были конфискованы. В списке драгоценностей числилась и трость с бриллиантами и изумрудами. Но это была НЕ ТА трость. Бриллиант «Меншиков» исчез из истории на полтора столетия.

Серьезные историки решили, что его вообще не было в природе. Несомненно, что у Меншикова, богатейшего человека России, хватило бы денег на любой драгоценный камень. Бриллиантами поменьше он мог бы пулять по воронам для тренировки меткости. Вопрос в том, где Меншиков взял «Меншикова». Ведь все такие камни известны наперечет. Поэтому серьезные историки считали, что тщеславный Меншиков вправил в царскую трость ограненный кусок горного хрусталя, чтобы пустить пыль в глаза придворным.

Тут пора вспомнить лейтенанта наполеоновской армии Дюбуа, несправедливо заслужившего репутацию «французского Мюнхгаузена».

В конце XIX века в Париже с аукциона были проданы его воспоминания. Сначала они вызвали сенсацию среди историков всей Европы. Дюбуа участвовал в разграблении Кремля, а при бегстве французов сопровождал второй, самый ценный обоз с «московской добычей» Наполеона. Известно, что до Парижа обоз не добрался. Частично его разграбили потерявшие человеческий облик французские солдаты. Но большая часть драгоценной поклажи зарыта в землю по всему пути отступления французов. Записки Дюбуа рассказали о судьбе одного из таких кладов.

Даже этот личный императорский обоз не избежал судьбы всей армии, погибшей в России. Повозки ломались в непролазной осенней грязи, от холодов и бескормицы падали лошади.

Так и случилось при переходе к Боровку с повозкой, которой была придана офицерская охрана. Попросту говоря, на заколоченных ящиках зяб лейтенант Дюбуа и следил, чтобы разболтавшиеся в отступлении солдаты чего не свистнули. На крутом спуске лопнул деревянный обод колеса, обломки впились в землю, как якорь, лошадь оступилась и сломала ногу.

По колонне гулял слух о стычках арьергарда с русскими казаками, и медлить было нельзя. Обоз ни на минуту не прекратил движения. Лошадь пристрелили и бросили в канаву, повозку оттащили на обочину. Дело привычное. К тому времени французы уже бросали повозки десятками. Но только не императорские. Но только не с драгоценностями.

– Отвечаешь головой! – бросил проезжавший полковник, превратив Дюбуа в самого несчастного лейтенанта французской армии.