Блики

Поток людей становится не таким плотным. Запах сырости и смазки, таймеры с красными цифрами под потолком. Чей-то громкий смех. Встав на краю перрона, они всматриваются в темный тоннель, из которого вот-вот должен выехать поезд. Вначале вдалеке появляется точка света, она становится всё больше, потом разделяется на несколько фар, похожих на глаза насекомого. Оглушительный лязг нарастает и на станцию с пронзительным скрежетом тормозных колодок влетает состав. Двери с шипением разъезжаются в стороны, открывая переполненное нутро вагона, чтобы выпустить наружу тех, кто в спешке проталкивается к выходу, боясь не успеть, и поглотить новую порцию нетерпеливых нервных людей.

Кира подталкивает Артура вперед и, когда он оказывается в вагоне, резко делает шаг назад, оставаясь на станции: двери закрываются, разделяя их навсегда, поезд трогается с места. Почувствовав, что ее больше нет рядом, Артур оборачивается и успевает увидеть через стекло, как она машет ему рукой, стоя на перроне и смеясь. Почему она просто не сказала, что ей не нужно ехать по этой ветке, думает уязвленный Артур, почему не попрощалась с ним нормально. Он не знает о ней ничего, кроме имени и даже не сможет найти ее профиль в соц. сетях. Перестук колес на стыках рельс, громыхание и стоны набравшего большую скорость поезда. Ему ехать до конечной, довольно долго и он садится при первой возможности, с юркостью заняв освободившееся место и разозлив дородную тетку с кулями, зажатыми в руках. Артур закрывает глаза, чтобы не видеть ее искаженное злобой лицо – наверное, она работает в мясной лавке и очень хорошо орудует тесаком. Он чувствует, как тоска начинает наполнять его, словно та органная мелодия из перехода оказалось заразной. Что это был за старик, какую жизнь он прожил?

Неожиданно, где-то на середине одного из самых длинных переездов между станциями, свет в составе гаснет и он, лишившись электрического тока, начинает терять скорость, замедляясь до тех пор, пока не остановится совсем. В темном вагоне повисает тишина, лица многих людей подсвечены снизу экранами смартфонов и планшетов, у остальных – скрыты тенью. Все молчат, словно делая вид, что ничего не произошло. Артур вглядывается в их неподвижные силуэты, в гротескно искаженные светом лица и ему приходит в голову, что это поезд-призрак и все эти люди – мертвецы. Время растягивается, каждая секунда длится вечность. Стук сердца в ушах, нервная дрожь. Он боится пошевелиться и привлечь к себе внимание.

Напротив себя он замечает мужчину лет сорока, похожего на программиста-хакера старой закалки: бритая голова, космы плохо расчесанной пышной бороды, очки с очень толстыми линзами, свитер, словно доставшийся в наследство от деда, мешковатые штаны. На его коленях лежит открытая толстая книга, которую он продолжает держать правой рукой. Рядом с ним, уставившись в яркий экран планшета, сидит молодая женщина в модных зауженных джинсах и футболке; света от ее устройства хватает, чтобы Артур смог разглядеть, что мужчина внимательно смотрит на него и только ждет подходящего момента для начала беседы. Тиканье механических часов, чей-то приглушенный кашель. Встретившись с ним взглядом, мужчина жестом приглашает Артура следовать за ним, затем встает, убирает книгу в тряпичный рюкзак и идет по проходу полупустого салона к расположенным в начале вагона дверям.

Помешкав пару секунд, посмотрев на оставшихся сидеть пассажиров, застывших в ожидании, когда вернется электрический ток, Артур решает пойти за мужчиной: тот внушает ему доверие детскостью своих глаз, увеличенных линзами, стилем своей старой одежды.

– Нужно выбираться отсюда, парень, пока не поздно, нужно выбираться! Но это не просто сделать, поверь! Нужно очень долго тренировать себя, свой мозг! Ты ведь понимаешь меня, на вид ты вроде не такой дурак, как все они, ты должен понять, что это… – продолжая тараторить, мужчина вначале ударяет кулаком по кнопке рядом с боковыми дверьми, затем пытается открыть их руками: от напряжения его голос становится громче и надсаднее, он вынужден замолчать и набрать в грудь больше воздуха, но и это не помогает – двери сдвигаются только сантиметра на два. Артур не совсем понимает, о каком выходе идет речь – о выходе из вагона в тоннель, из тоннеля на станцию или о чем-то другом. Попыхтев еще какое-то время, мужчина оставляет свои попытки открыть створки дверей, озирается в полумраке, словно загнанное в угол животное, потом шепчет:

– Пойдем вперёд, там есть аварийный выход через кабину машиниста.