Блики, силуэты, тени

Виталий Вавикин Блики, силуэты, тени

© Вавикин В. Н., 2015

© ООО «Литературный Совет», 2015

Пролог

Ночью все звуки становятся четче. Скелет мира, громыхающий костями днем, стихает, погружается в сон. Бег жизни замедляется, уходит в тень, уступая место чему-то новому. Просыпаются фантазии, страхи. Полиэтиленовый пакет, подхваченный ветром, проносится над головой словно гигантская птица, которая рыщет повсюду в поисках жертвы. Листья шелестят в кронах деревьев. В темноте оживают тени. Они крадутся вдоль пустынных улиц, перешептываются во мраке газонов и цветочных клумб, оживают, выбегают черными кошками под свет желтых одиноких фонарей, которые гаснут, когда ты подходишь к ним достаточно близко. И вокруг снова тьма, искрящаяся призрачным светом. Вокруг ночь, но если прислушаться, то можно различить тысячи звуков нового мира, который не существует днем и оживает лишь после заката, распускаясь черным бутоном дивного цветка. Видишь его? Наклонись и сорви. Вдохни запах страха, безумия, вымысла. Закрой глаза и позволь новому миру проникнуть в тебя, стать твоей частью. Не сопротивляйся — ночь сильнее нас всех. И как быстро бы мы ни бежали, она все равно будет преследовать нас эхом приближающихся шагов. Наших шагов. Но мы уже не понимаем этого. Страх парализовал мысли, безумие разбавило кровь. И мы можем только бежать, надеясь, что скоро настанет спасительное утро. Бежать в молочный рассвет… Но ночь только началась…

Часть первая

История первая. Звонкие ручьи грядущего

Весеннее солнце растопило выпавший за зиму снег, обнажило серые бескрайние поля, в которые, казалось, превратился весь мир. Война осталась в прошлом, но ее эхо еще гремело над землей: раскатистое, болезненное. От него вздрагивало сердце, ожидая новых ударов с воздуха, новых выстрелов, новых жертв…

— Думаешь, здесь еще остались мины? — спросил Артема его друг Скотти Палмер. Друг, который появился у Артема этой зимой.

Высокий чернокожий атлет пришел с севера, сказав, что жизнь за горизонтом такая же пустынная, как и в любой другой точке земного шара. Война забрала все, что было создано.

— Но война закончилась, — сказала Светлана, когда ее муж Андрей и его друг Артем хотели повесить Палмера на старом тополе, засохшем еще до начала войны и теперь медленно догнивающем изнутри.

Андрей отмахнулся от нее, но с линчеванием чужака решил подождать.

— Может быть, кто-то подаст нам сигнал? Скажет, что делать? — он вглядывался в горизонт, откуда пришел Скотти Палмер. Радиоприемники молчали. Ни одного сигнала, словно весь мир действительно вымер. Или затаился. — Откуда ты знаешь наш язык? — спросил Андрей чужака. — Признайся, тебя послали наши враги?

— А кто ваш враг? — спросил Скотти Палмер.

Андрей замолчал, смутился, снова начал вглядываться в горизонт. Последние бои закончились больше года назад. Бои между своими и чужими, но мирное население было слишком напугано, чтобы выбраться из своих укрытий и узнать, кто же все-таки воюет. А радио и телевидение молчало. Как и сейчас.

— Все не могли погибнуть, — сказал Андрей, вглядываясь в черные глаза чужака. — Ты же здесь. Ты же живой.

— И ты тоже живой, — сказал ему Скотти, затем посмотрел на жену Андрея, на ее живот. — Вам скоро рожать? — спросил он. Она кивнула, нахмурилась. — А врач у вас есть?

— Врача нет, — ответил за жену Андрей. Артем тронул его за руку.

— Его рюкзак, — он протянул ему вещи Скотти. — Кажется, там бинты и инструменты врача.

— Вот как? — Андрей взял рюкзак, высыпал содержимое на землю, закурил, небрежно вороша ногой кипу таблеток и ампул с пенициллином. — Так ты, значит, врач? — спросил он чужака и снова посмотрел на приготовленную ему петлю. Ветер раскачивал старый тополь, и веревка раскачивалась вместе с умирающим деревом. — И где же тогда твои шприцы и все остальное?

— Где-то в рюкзаке, если, конечно, вы их не разбили. — Скотти спросил разрешения закурить и начал рассказывать о землях, откуда пришел. О мертвых землях. — Вы первые, кого я встретил за последние месяцы, — закончил он.

— Понятно, — протянул Андрей и сплюнул себе под ноги.

— Хороший врач нам бы не помешал, — осторожно сказала Светлана.

— Верно, — согласился Андрей, посмотрел на чужака. — Ты хороший врач?

— Как и все другие врачи.

— Ты должен быть хорошим врачом, потому что у нас многим нужна помощь.

— Многим? — удивился Скотти Палмер и неожиданно заплакал. Крупные слезы покатились по черным щекам. Губы затряслись.

— Что с тобой? — растерялся Андрей.

— Наверное, просто долго был один, — сказала Светлана, дождалась, когда чужак кивнет, и предложила отвести его в дом и накормить.

Это было в начале зимы. Снег еще только начинал падать… Этот редкий, безразличный снег.

— Может быть, придут и другие? — сказал Андрей, наблюдая, как жена ведет чужака в уцелевший кирпичный дом, над залатанной крышей которого клубился белый дым коптящей печи. — Может быть, это только начало?