— Что он в нас разочарован, — предположил Валера. — Что он до сих пор не может поверить, что под такой невинной красотой скрывается такое черствое сердце. И… как там было? Что мы — космическая пыль и несовершеннолетний углерод, во!
— Откуда ты знаешь?! — изумился Тараскин.
— В такси у водителя книжка лежала на торпеде, я ее полистал.
— Книжка?! — опешил Тараскин. — Какая книжка?!
— Бумажная, тонкая. Ренат Назаретдинов «Блядская планета».
Тараскин замер с открытым ртом.
— Не понял… — пробормотал он и выхватил смартфон, бешено тыкая пальцем в экран в поисках информации о книге. — Да как он… Да как бы он успел вообще?
— Книгу сегодня напечатать в нормальной типографии — три дня, если вне плана, — подтвердил Михаил. — Мы так печатали рекламные брошюры.
— О-хре-неть! — произнес Тараскин. — Бестселлер, бомба, переведена уже на сорок языков мира! То есть, он просто взял все материалы и слил их в книгу?!
— Не только, — покачал головой Валера. — У него там больше своих размышлений, я пролистывал. Там вообще паническая книжка-то, не веселая. Он пишет, что никак не смог повлиять на решения ООНА, и надеется, что хоть его книга поможет остановить катастрофу.
— Катастрофу? — переспросил Михаил.
Валерий кивнул.
— Пишет, что шантаж рано или поздно вскроется, и тогда Землю выкинут нафиг в полный игнор. Вообще он уверен, что это всё был тест, который Земля проваливает по всем статьям…
— Это не похоже на тест! — возмутился Тараскин.
— А чо, вполне! — возразил Валерий.
— А вообще пипец теперь ему, если подумать, — сказал Михаил, — Ренату твоему Назаретдинову. Его же за такой слив теперь просто закопают.
— А он так и писал в книге, — возразил Валера, — что понимает ответственность, но типа не может иначе.
— Вот же красуется, сволочь! — произнес Тараскин с некоторой даже завистью.
— Может и не закопают, — предположил Валерий.
Тараскин обернулся чтобы возразить, но тут в коридоре раздался требовательный звонок в дверь.
— А вот это наверно сам Ренат к нам пожаловал! — догадался Тараскин и пробормотал: — Странно, он моего адреса не знает…
Но это конечно же был никакой не Ренат. На пороге стоял бородатый старик, старший по подъезду. Одет он был в ярко-зеленые тапки и таинственный розовый халат, от чего напоминал сказочного звездочета. Но лицо его было словно безжизненным, пепельно-серым.
— Тараскин, что происходит? — Он бесцеремонно отодвинул Тараскина и шагнул в санузел.
И долго стоял, горестно качая головой, а потом вынул из розового халата последний айфон и сделал несколько снимков происходящего. Только тут Валера догадался выключить воду, а Михаил выдернул из дырки в потолке шланг — оттуда сразу хлынуло.
— Вы с ума сошли, молодые люди? — зазвенел старик трагически и печально. — Вы же мне квартиру залили, и кухню, и комнату!
— Владислав Генрихович, я сейчас всё уберу! — пробормотал Тараскин.
— Что ты уберешь, убогий? — всплеснул руками старик. — У меня по всем шкафам вода течет! Это французская библиотека, редчайшие книги семнадцатого-девятнадцатого веков!
Тараскин начал что-то лопотать, да так испуганно, что Валера и Михаил переглянулись.
— Кто это? — спросил Валера Михаила одними губами.
— Пипец! — тоже одними губами ответил Михаил. — Профессор какой-то, советник по культуре, я его по телеку видел, не рассчитаться никогда… — Михаил вдруг подобрался, указал пальцем на Тараскина и громогласно объявил: — Это всё он придумал, Тараскин!
— Это же ты воду лил! — свирепо обернулся Тараскин к Михаилу.
— Я только держал! — парировал Михаил. — Валера кран открывал!
— Да сдохните, твари, оба! — Валера молниеносно выскочил из санузла, схватил со стола бутылку, метнулся в прихожую, сгреб свою шапку и выбежал из квартиры.
Следом за ним сбежал Михаил, не взяв даже пальто.
— Простите, Владислав Генрихович… — снова заныл Тараскин. — Давайте скорее спустимся, к вам, я попробую что-то сделать, вытереть! Я и представить не мог, что будет такая катастрофа…
— Не катастрофа, а беда! — строго поправил старик. — Катастрофа — это когда в вечерних новостях сообщают, что Содружество Вселенной постановило прекратить с Землей все контакты на ближайший миллион лет! Что за день сегодня, что за день!
И старик сокрушенно пошел к себе.
Тараскин схватил все тряпки и ведра, что смог найти, и побежал следом. До утра он ползал и вытирал пол в темноте — электричество конечно вырубилось. Книги старик вытирал и сушил на кухне сам при свечах, сказал, что к книгам Тараскина подпускать нельзя.
Тараскин ползал с тряпками по полу в темноте до самого утра, а за окном светили фонари, сияла полная Луна и навсегда распадались, гасли одна за одной разноцветные бусы энергоспутников.