Блестящие разводы

В конце концов, какое преступление она совершила? Сбежала в Мемфисе из галантерейной лавки своего отца, еврея-иммигранта из России, чтобы выйти замуж за комика Джеки Уайта, переделавшего свое имя из Якова Вейса? И кто может осудить ее за то, что она оставила и новую жизнь тоже, когда вместо веселья и радостей та обернулась серией одноразовых унылых выступлений в скучных клубах и медовым месяцем в убогих отелях? Возможно, именно рождение Бейб подтолкнуло ее бросить Джеки и найти спасительное убежище в судье, который дал им обеим — ей и ее дочери — свое имя, престиж и протестантство, потребовав взамен, чтобы Катя Маркус-Вейс была навсегда зачеркнута и перекрашена в его цвета, став тем, кем он хотел, чтобы она была.

Не упустила ли я что-нибудь в этом анализе? Любит ли она Бейб меньше, чем я люблю Хьюби или Сэм? Кто вправе сказать, какую форму может принимать любовь, какую тропу избрать, направляясь в путь? Лгала ли я меньше — пускай это была ложь во благо — и не хранила ли куда большие секреты? Как могу я осуждать ее? Как могу я даже думать о разглашении ее тайн, если я не готова разгласить свои собственные? И Бейб, подобно Хьюби, должна сама для себя определить, кто она есть в действительности.

После вручения дипломов настало время Хани произнести прощальную речь. Сначала Хани со своей обычной грацией и очаровательной самоуверенностью — о, она уже знала, кто она есть, дочь и гордость Ф. Теодора Розена (и пусть никто не отважится назвать ее как-нибудь иначе), — одарила собравшихся волшебной, сияющей улыбкой, а потом начала говорить…

Даже не глядя на Т. С., Нора чувствовала, что он весь корчится. Было ли ему скучно или просто неудобно сидеть на маленьком стульчике, явно не рассчитанном на мужчину его размеров? Испытывал ли он физическую боль или только душевную?

— Осталось недолго, — прошептала она, — после Хани все закончится.

— Но это не кончится, пока не споет эта толстая леди…

— Наконец, последнее! — Хани распростерла руки во всеохватывающем жесте. — Наш выпускной праздник! С него для нас начинается жизнь! И мы встречаем ее с распростертыми объятиями. Мы, выпуск Бизли 1974 года, одаренные любовью и знаниями. Спасибо всем вам — нашим друзьям и учителям, нашим воспитателям и родителям, — она послала воздушный поцелуй Тедди, — и теперь мы выходим в мир, подготовленные обнять его с искренней любовью…

Ее чистый голосок звенел с искренностью, которую никто не мог отрицать, и заразительным энтузиазмом. И когда она закончила, раздались оглушительные аплодисменты, и снова загремел оркестр, а выпускницы с дипломами в руках триумфальным маршем направились по проходу.

— Вот и настало великое освобождение. Наша Хани становится настоящей актрисой, — прокомментировал Т. С., в то время как Тедди, встав и бешено аплодируя, повернулся и помахал Норе, упиваясь своим триумфом. И Нора с энтузиазмом помахала ему, со слезами нескрываемой радости на глазах.

— Он тебе и в самом деле нравится, — заметив это, сказал Т. С. скорее в форме утверждения, чем вопроса.

— Конечно, — ответила Нора. — Почему бы и нет? Он такой приятный человек.

Теперь уже, смутившись, покачал головой Т. С.

— А я всегда считал его неудачником, который постоянно пытался доказать, что он стоит меньше, чем на самом деле. — Он засмеялся.

Нет, Тедди не был неудачником. И если бы кто-нибудь распределял роли в кино, то должен был бы дать ему роль героя.

Выпускники быстро поломали свой строй, обнимая друг друга, потом кинулись обнимать и целовать своих родителей и друзей, а те, в свою очередь, обнимали и целовали их. Сэм обняла вначале двух своих лучших подруг, а потом кинулась к отцу и обняла его с такой силой, что он подумал, что сейчас она решит ему проблемы, задушив его.

— О, папа, разве это не самый замечательный день? Я так счастлива, просто умираю от счастья!

— В таком случае, пока этого не произошло, — сказал Т. С., освобождаясь из ее рук, — обними и Нору, потому что именно она настояла, чтобы ты пошла учиться в Бизли.

— Конечно, — Сэм наконец согласилась. Это была правда — Нора сделала превосходный выбор: без Бизли в ее жизни не было бы ни Хани, ни Бейб. Она быстро обняла Нору, прежде чем снова присоединиться к Бейб и Хани, которые так крепко обнимали Тедди, что едва не задушили его.

Они с Т. С. не должны остаться на приеме — решила Нора. Во-первых, Т. С. закусил удила, во-вторых, это поставило бы в неловкое положение и Бейб, и Хани, по разным причинам старающихся избегать его. Каждую минуту Сэм могла попытаться притащить их для поздравлений, а они, само собой, будут сопротивляться, и Сэм будет удивлена и расстроена.

— Почему бы тебе не посидеть здесь минутку, пока я поздравлю кое-кого и предупрежу Сэм, что мы уезжаем.

Она прошла по саду, поздравила знакомых, преподавателей Бизли, Трейси и некоторых других родителей и подозвала к себе Сэм, чтобы сказать ей, что они с Т. С. уезжают.

— А ты оставайся здесь со своими друзьями.

— Но, почему папа не может остаться хотя бы на час?

— Ему надо написать несколько памятных записок для Тони, чтобы ты могла их взять с собой завтра утром.