Блеск

Затем она встала и позволила мужу проводить её в бальный зал «Уолдорф-Астории», где они уже танцевали пару раз в более простые времена, когда ещё нравились друг другу. Генри поклонился жене, а Пенелопа присела в глубоком реверансе, после чего танец начался. Несколько человек в толпе ахнули, а затем музыка заиграла громче, и зрители восторженно захлопали. На короткий миг мистер и миссис Генри Шунмейкер создали иллюзию восхитительно красивой молодой влюбленной пары.

Глава 16

Каким бы соблазнительным это ни казалось, но ни в коем случае не следует позволять дочерям выступать компаньонками или воспитательницами друг для друга. Подобные отношения всегда приводят к беде.

Миссис Гамильтон В. Бридфельт. Избранное из «Воспитания молодых леди», 1899 год

Уже убрали остатки ужина и в гостиной подали портвейн, когда сестрам Холланд наконец удалось улизнуть от остальных членов семьи и остаться наедине. Как хорошо обученная хозяйка, каковой и была, Элизабет оглянулась через плечо, чтобы удостовериться, что гости всем довольны. Членов семьи освещал голубоватый свет керосиновой лампы, поскольку дом был не новым, и хотя Сноуден настаивал на том, чтобы электричество провели поскорее, времени это сделать у них пока не нашлось. В душе Элизабет предпочитала старомодное освещение, потому что оно было ненавязчивым, почти незаметным в сравнении со светом ламп накаливания. В напольных бронзовых вазах красовались веточки кизила, а у камина Сноуден вел серьезную беседу с миссис Холланд. Несомненно, они говорили о нефтяных скважинах, о которых молодая жена Сноудена до недавнего времени даже не знала. Весь день Сноуден был страшно занят — распоряжение собственностью Уилла определенно занимало много времени — и вернулся домой как раз перед приходом гостей.

— Ты похожа на симпатичного испанского паренька, — с ласковой насмешкой прошептала Элизабет, запустив пальцы в короткие волосы сестры, уже достаточно отросшие, чтобы прикрыть шею. Диана усмирила непокорные кудри и выпрямила их каким-то мужским средством для волос, и новая прическа добавляла её большим карим глазам таинственности.

— Ну, — ответила младшая сестра с неискренней улыбкой, — я мало знакома с симпатичными испанскими юношами.

— О, Ди. — Элизабет попыталась изобразить неодобрение. Но её переполняло облегчение от того, что сестра наконец-то дома, и она подозревала, что неодобрение выразить не удалось. На Диане был отделанный кружевом бледно-желтый наряд, подчеркивающий загар. Элизабет стояла рядом с сестрой в голубом платье из сирсакера, подчеркивающем фигуру, несмотря на увеличившиеся живот и грудь.

— О, Лиз, я серьезно. Я имею в виду, что могла бы и обращать на них внимание, но все время думала лишь о Генри, а когда нашла его, он так меня поглотил, что не думаю, что заметила бы испанских красавчиков, даже если бы стояла в комнате, где никого кроме них бы не было.

Диана говорила громко и отрывисто, действуя сестре на нервы. Белокурая головка Элизабет дернулась от страха, что их услышат, но мать, тетя и муж Элизабет были увлечены разговором, а слуги находились слишком далеко, и не услышали бы ничего, даже если бы пожелали.

— Нельзя так говорить, — прошептала она.

— Но это же правда! — Диана хихикнула и провела рукой по выпуклому животу сестры.

— Он ведь женатый человек, Диана, и ты находишься в очень уязвимом положении. Наша семья и так уже многим рискнула, и нам повезло, что удалось сохранить доброе имя. Мама хотела, чтобы я поговорила с тобой о…

— Да, она мне сказала. Она желает, чтобы ты образумила меня, и надеется, что я стану вести себя прилично, если увещевать меня станешь ты. — Диана пристроила голову на плечо сестры и устало, но мило вздохнула. — Но зря она на это рассчитывает. Как можешь ты убедить меня не рискнуть всем ради любимого мужчины?

Голубые глаза Элизабет сверкнули, когда она поняла, что с подобной логикой не поспоришь. Она посмотрела в окно. Влажный воздух застыл, а уличные фонари подсвечивали жаркий мрак. Миссис Холланд наняла нового кучера — тоже, должно быть, вследствие таинственных дел Сноудена — и теперь юноша устало прислонился к старой коляске. Он был не таким плотным, как Уилл, и определенно не таким бдительным. Но сердце ёкнуло при одной лишь мысли о том, что этот парень спит на том же сеновале, где когда-то спал Уилл, и куда она сама так часто залезала по вечерам. Диана права: она не вправе кого-либо предостерегать.