Блеск и нищета 90-х

В начале 1990-х в Иерусалиме не было почти ни одной вывески на русском языке. Единственный магазин для бывших советских «Еврейские Штучки» торговал ностальгией: советские фильмы, книги, пластинки, еще там чинили радиоаппаратуру со штампом «Сделано в СССР».

Бизнесмен Вадим Чистов, тогда выпускник института, отправился на историческую родину по настоятельному требованию мамы. 95 долларов на расходы и – шалом, Иерусалим:

«Отобрали паспорт, дали зеленую спецкорочку и сказали: вали! 95 долларов выдали, при этом мы еще умудрились чем-то спекульнуть и заработать первые свои деньги – 400 долларов, при помощи которых я думал там стать миллионером. Я перед границей, как все тогда это делали, засунул 400 долларов в одно всем понятное место при помощи презервативов и успешно проделал свою первую операцию с деньгами – перевез 400 долларов за границу. Там все было по-другому. Март месяц, в России снег, холодно. Прилетаем – там пальмочки, тепло, сразу полезли в море: вода +18, на улице градусов 28. Нас из воды вынула полиция, мы не могли понять, почему – тут пляж, вода, почему нас вытаскивают? Нам долго объясняли, что пляж вообще закрыт, душ не работает, телефон не работает и вообще мороз на улице, куда вы претесь? Где-то через неделю наконец народ стал вылезать, и мы искупались в Средиземном море. Это было первое впечатление после приезда».

Согласно данным МВД и Госкомстата, после развала СССР из России 1990-х каждый год уезжало примерно 80 тысяч человек. Третья и самая мощная волна эмиграции накрыла окружающий мир, как цунами. Сказать, что нам там были не рады, – это ничего не сказать. В мире, где человек человеку – волк, каждому эмигранту с кулаками приходилось доказывать, что он не медведь.

Спрос на драгоценные наручные часы стоимостью 25 тысяч долларов и выше начал расти именно в 1990-х, при том что сами европейцы уже давно не покупали ничего дороже китайских подделок.

«Конечно, в Америке есть минусы, есть идиоты, –  рассуждает музыкант Игорь Бутман. – Я там с одним типом подрался, он считал, что я коммунист. Я говорю: я эмигрировал, уехал из Советского Союза, я ненавижу коммунизм. Все равно ты коммунист! Ты русский? Русский. Значит, ты коммунист. Понимаешь, ну как с ним? Пришлось дать в морду. Мы с ним в хоккей играли, он меня все время толкал, я взял и дал ему в морду. Тогда он сказал: «О, по-моему, ты наш!» То есть все нормально, не коммунист».

К 1993 году в Соединенные Штаты потянулась первая обеспеченная интеллигенция: врачи, владельцы частных школ, приличные бизнесмены. Кто-то открыл стоматологический кабинет, получил лицензию, кто-то стал торговать мебелью. Но вот характерная черта – люди, которые приезжали туда жить постоянно, сразу пытались получить то, чего они здесь были лишены. Психология понятна: человек, который простоял в очереди 20 лет за югославской мебелью, приезжал и покупал себе итальянский мебельный гарнитур, не подумав о том, что надо оставить еще на магазин и на столовую.