Блеск и будни

Нагнувшись навстречу ветру, он направилась к перекрестку на краю селения, откуда начиналась дорога в сторону Понтефракт Холла. Она не просто шла, ее преследовал ужас. Она думала о том, что с ней сделает отец, если Адам не поступит правильно… но он не подведет. Поступит правильно.

Он — ее любовь, ее единственный настоящий рыцарь.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Значит, это новый наследник? — размышляла вслух леди Сибил Хардвик. — У него удивительно романтическая внешность. Мне нравятся черные волосы. Смуглые мужчины кажутся мне такими привлекательными.

— Да, он красив, — согласилась леди Рокферн, стоявшая рядом с величавой красавицей. Они находились в большом салоне Понтефракт Холла, комнате поистине дворцового великолепия, и смотрели через одно из высоких окон на Адама, только что спрыгнувшего с лошади по кличке Грейлинг, в то время как конюх придерживал ее за уздечку. — Красивый, но на него находит… Я заметила это всего за два дня. Он вспыльчив и не стесняется показывать свое настроение. Но я видела также, как он задумчиво смотрит на огонь камина, тоскуя вроде влюбленного Гамлета. Кто знает, что у него на уме?

— Ох, а кто знает, что вообще на уме у молодых людей? Но мне нравится форма его головы.

— Я так и подумала, что он понравится тебе, дорогая Сибил. Конечно, в графстве так много говорят, что между тобой и Эдгаром Масгрейвом существует глубокая привязанность. — Сидония играла с собеседницей в кошки-мышки. Ей хотелось заполучить самую лучшую невесту для племянника, и, по мнению Сидонии, никого не было лучше Сибил, дочери графа Неттлфилда, этой красавицы с зелеными глазами, роскошными каштановыми волосами и безупречной родословной, хотя род ее нынче изрядно обеднел.

— Мы с Эдгаром друзья детства, — пояснила Сибил, все еще не отводя взгляда от Адама, который разговаривал с конюхом. — Конечно, мы вместе ездим верхом на прогулки, явы знаете, что он сопровождал меня в качестве кавалера на многих балах. Но я не жду от Эдгара предложения, если вы намекаете на это. Всем известно, что Эдгар ищет себе богатую невесту, а я слишком бедна, чтобы заинтересовать его.

— Восхищаюсь твоей проницательностью, так же как и твоей откровенностью. Тогда и я буду с тобой откровенна. Ведь я знаю тебя на протяжении всей твоей жизни, так же как и твою семью. Ничего не могу представить себе более удачного, чем если бы наши семьи — во многих отношениях соседи — объединились. Положение, которое мой племянник займет теперь в обществе, окажется для него трудным, если он не возьмет в жены женщину, чувствующую себя в высшем свете непринужденно. Надеюсь, ты понимаешь меня. Адам воспитывался без благословения любящих родителей и не получил образования джентльмена. Ты бы идеально подошла ему, дорогая Сибил. Конечно, если ты им заинтересуешься.

Сибил продолжала наблюдать за Адамом. «Господи милостивый, — думала она, — ну разве можно им не заинтересоваться? Он действительноудивительно красивый мужчина…»

— Мне вряд ли стоит указывать на то, что Адам унаследует значительное состояние, — продолжала Сидония.

Сибил слегка улыбнулась.

— О деньгах можно не говорить, — отозвалась она. — Я об этом хорошо знаю и покривила бы душой, если бы сказала, что деньги не содержат в себе дополнительной привлекательности. Графиня Понтефракт — кто бы ни оказался ею — станет одной из виднейших леди в нашей стране, так что и ваш племянник является наиболее желаемым призом. Но я не пойду за него замуж только из-за одних денег. Пусть я бедна, но не опущусь, как это делает Эдгар, до охоты за богатыми женихами. Нет, я выйду замуж по любви или вообще останусь незамужней. Если между вашим племянником и мною возникнут нежные чувства, я с радостью приму его предложение, коль он удостоит меня такой чести. В противном случае мы так и останемся соседями и, надеюсь, друзьями.

«Она гордая, — подумала Сидония. — А Адам своевольный».

— Опять же восхищаюсь твоей прямотой, — произнесла она вслух. — Ну что же, посмотрим, как будут развиваться события. Ах, мистер Хоукинс принес нам чаю.

Сидония взяла Сибил за руку и отвела ее в угол салона, где мистер Хоукинс — дворецкий — давал распоряжения двум слугам, которые расставляли чайные приборы. В сложной иерархии слуг к дворецкому всегда обращались со словом «мистер», чтобы подчеркнуть его начальственное положение среди других, слуг.