Блеск Бога

— Отдашь это твоему отцу, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты поступила ко мне на службу. С тем, что тебе придется здесь делать, ты легко справишься. Но мне ты очень поможешь.

— Я? Но у вас столько помощников, которые знают больше меня! И потом, я ведь девушка.

— Не страшно. Мы обрежем тебе волосы и дадим свободную одежду, маскирующую фигуру Что же касается моих помощников… Придет день, и ты поймешь, чего им недостает для того, чтобы они могли быть настолько же полезны, как и ты. Я им не доверяю. Но сначала иди и получи согласие своего отца.

Анкс замялась.

— Я заранее знаю, что он откажет.

Флодоар взял свое послание и добавил какую-то фразу. Записка была составлена на иврите.

— Смотри не попадись с этим, а то нам обоим придется несладко. В таком окружении опасно быть иудеем. Ступай. Видишь, я тебе доверяю.

Анкс встала. После короткого раздумья она достала из складок одежды томик Табари и положила на стол перед библиотекарем.

— Я тоже, — сказала она.

Она вышла из повозки. Охранявшие выход солдаты хотели было снова взять ее под стражу, но Флодоар приказал не трогать девочку.

Темной ночью Анкс бежала к своим родителям, потрясенная случившимся с ней.

Глава V Первый закон

Самый удивительный объект, предложенный для созерцания святым — это человек. Им небезразличны наши огорчения и радости; они выслушивают наши пожелания; они за нас молятся; они наши покровители и наши советчики; они ликуют, когда грешник раскаивается… Но если мы и открываем им наши страсти, им, тем не менее, неизвестно, каким образом в наших душах соединилось столько противоречивого: только Бог, который позволил блаженным проникать в законы Вселенной, Он один может знать тайны сердца человека.

Шатобриан. Мученики

Вскоре Козимо разыскал своих друзей на Азимо-5, которым командовали Жан дю Гран-Селье и Пьер де Мондидье. Он направился в один из залов гибернации корабля. Там стояли сотни покрытых стеклянными колпаками кушеток. Большинство из них были пусты. Спальные агрегаты были нужны для перехода в гиперпространство, без чего нельзя было достичь отдаленной системы с планетой Земля.

Записанный под именем Фурнье, Козимо разыскал ячейку, предназначенную для человека с этим именем. Возле нее его ждали Ролан и Круатандьё.

Они обнялись.

— Рад тебя скова видеть, — сказал Круатандьё. — Как долго тянулось время! Ролан уже подумывал отправиться на твой корабль, чтобы убедиться, что с тобой ничего не случилось.

— Возникли некоторые трудности, — пояснил Козимо.

Он подробно рассказал друзьям о том, что ему удалось узнать о Робере де Кроне и Карле де Рюи. Работающие механизмы так грохотали, что вряд ли разговор друзей кто-то мог подслушать или записать. Козимо продолжил:

— Я пришел к некоторым выводам. То, о чем я прочитал в письмах де Пайена, позволило мне предположить, что защита паломников, следующих в Иерусалим, — это лишь предлог, прикрытие для истинных целей Милиции. Один человек, уже совершавший паломничество, заверил меня, что опасности, якобы подстерегающие паломников на дорогах, сильно преувеличены, правда, он не вдавался в подробности. Нагнетание страха позволяет накапливать оружие и держать под контролем караваны. На Огюстодюноме один человек дал мне понять, что миссия охраны — это способ взять в свои руки власть в Святой земле, что орден, который будет контролировать дороги в царстве, непобедим. Так ли это? Что это — план переворота? Это противоречит тому, что я знаю о моем дяде, он никогда не скомпрометировал бы себя политическими играми. Еще одним открытием я обязан исповеднику де Крона, отцу Оберону де Сентиву: каждый из девяти рыцарей имеет свою конкретную задачу. Если не вызывает никакого сомнения то, что Измаля наняли, потому что он образованный и талантливый архитектор, то, кажется, Робера де Крона ценят как военного, это «железная рука» Милиции. Теперь мне необходимо узнать, чем занимаются остальные. Эго поможет нам определить истинную цепь экспедиции. Сентив как-то завел разговор о том, что нас ждет в Святой земле: Откровение, революция! Он говорил сбивчиво. Я не упомянул о Столпе, это было слишком рискованно. Но я уверен, что с этим названием мы будем сталкиваться все чаще. Убийство Измаля связано не с этим. Как я и думал.

— А не опасно ли продолжать расследование? — спросил Круатандьё.

— Я решительно намерен раскрыть то, что затевается, — сказал Козимо. — Я не допущу, чтобы убийство моего дяди осталось нераскрытым, как и убийство моих родителей в Святой земле. Волей-неволей я теперь связан с этой тайной и доведу дело до конца.