Блеск Бога

— Нет. Но члены Совета хотели бы, чтобы их поставили в известность.

— На данный момент мне нужно просто попасть в кабинет моего дяди.

Казалось, это пожелание озадачило Рюиздаэля. Козимо не отступал.

— В этом кабинете остались мои личные вещи. Так как я уеду отсюда в любом случае, я хотел бы иметь возможность их забрать.

— Нужно подождать приезда де Монбара…

Козимо продолжал настаивать.

— Расследование этого дела не касается лично меня. Нет никакой причины меня подозревать, как и у меня нет никакого повода чинить препятствия расследованию. Я последний из оставшихся в живых родственников Измаля. Я думаю, у меня есть определенные права.

Рюиздаэль все еще колебался. Он не мог и отказать, и согласиться выполнить эту просьбу.

— Если я попрошу об этом Верховного Советника, — сказал он, — он откажет, к тому же это его насторожит. Он может даже запретить тебе уехать.

— Думаю, будет лучше, если он ничего об этом не узнает. Это не займет много времени.

Старик в конце концов сдался на уговоры. Так как он пользовался доверием Измаля, у него были ключи от кабинета архитектора, тем не менее часового пришлось обмануть.

— Сегодня поступили срочные запросы от следователя, — пояснил тому Рюиздаэль. — Козимо должен проверить некоторые предположения, а для этого ему необходимо попасть в кабинет Измаля. Только никому не сообщай об этом. Договорились?

Часовой был назначен с согласия Рюиздаэля. Он уступил.

Козимо вошел в кабинет.

Старик остался у входа вместе с охранником, чтобы их никто не застал врасплох.

Кабинет находился под куполом, сооруженным из белого камня. На его сводах были вырезаны отличительные знаки мастеров коллегии. Сказав, что Измаль навел порядок в своих делах и уничтожил некоторые вещи, Рюиздаэль не солгал: юноша не обнаружил в помещении того художественного беспорядка, к которому привык, играя здесь в детстве. Все было аккуратно сложено, не осталось ничего лишнего. Везде были видны восковые печати, как и в доме.

Козимо быстро прошел к тому месту, где, как он помнил, находился тайник Измаля. Он был скрыт под картиной, висевшей над камином. На картине была изображена сцена одной из легенд о царе Соломоне — осуждение Джинна. В легенде говорилось, что этот прислужник дьявола захватил царский трон, похитив у царя священное кольцо. Но незадолго до того как Соломон покарал его. Джинну удалось записать в четырех книгах секреты и магические тайны, открывшиеся царю благодаря священному кольцу, и спрятать их под основанием царского трона. Говорили, что все знания мира были записаны в этих четырех книгах, которые никто не смог найти. Джинн был проклят и заточен в огромный бронзовый сосуд. Козимо подошел, чтобы лучше рассмотреть картину. Переплеты манускриптов, находившихся на троне, были прошиты золотой нитью. Молодой человек знал, как открывается дверца, он провел по картине кончиками пальцев и нащупал выступ. Он нажал на него, и картина раскрылась посередине.

В углублении он заметил шарф и отличительный знак алого цвета — культовые предметы секты, поклоняющейся Соломону. Он также нашел небольшой камень в медной оправе. Это был осколок очень древней скалы, который Измаль привез из своего путешествия в Святую землю. Он считал этот кусок скалы особо ценным, так как это был фрагмент мифической Башни Соломона. Рядом Козимо обнаружил стопку писем. Он взял их и присел на край стола, чтобы просмотреть. Он был уверен, что никому не известно об их существовании.

Все письма были подписаны одним и тем же человеком — Хьюго де Пайеном. Козимо слышал это имя от дяди, но никогда не встречал этого человека.

Он решил спрятать письма под одеждой, взял камень-фетиш своего дяди, закрыл картину, на которой Соломон приговаривал Джинна к вечному заточению, и вышел из кабинета, сообщив Рюиздаэлю и часовому, что ничего не нашел.

Он закрылся в доме, чтобы не торопясь прочесть письма.

Молодому человеку понадобилось определенное время, чтобы понять, о чем говорится в письмах де Пайена. Наконец кое-что прояснилось из того, что обсуждалось с Рюиздаэлем и членами Совета. Измаль Ги все-таки предвидел, что будет совершено паломничество на Землю предков, священную планету, освобожденную двадцать лет назад великими крестоносцами. Но он не был простым паломником. Он примкнул к тем рыцарям, миссией которых была защита паломников. Миссия дорожной охраны. Однако то, что писал Хьюго, было весьма любопытным:

«Час настал, Иэмаль, пусть и двадцать лет спустя! Мы знаем теперь то, что было известно Хинкмару Ибн Жобаиру, мы можем сегодня осуществить то, что не смог сделать он. Нельзя терять ни минуты. Столп совсем рядом. Ты только представь — встретиться в Иерусалиме после стольких лет подготовки!»