Блеск

Встав с дивана, Синицын подошел к крошечному столику у холодильника и включил посеревший от времени электрический чайник.

– Ну, вообще… – продолжил Андрей. – Ты так за это ограбление взялся, как будто от него твоя жизнь зависит.

Взяв со столика оранжевую чашку, сплошь в застарелых чайных разводах, он зачем-то понюхал ее и поставил на место.

– За все время, как тебя из ОБЭПа выперли, я впервые такой энтузиазм с твоей стороны наблюдаю. Иванушкина, конечно, симпатичная девка…

Налив кипятка в чашку, Синицын сунул туда свежий пакетик с чаем.

– Это ни при чем, – резко оборвал его Василий.

– И все же, и все же, – проговорил Андрей. Запиликал телефон в его кармане, и он ухмыльнулся: – Вот, теперь до меня докопались. Хорошо, что хоть не жена – я разведен давно… Слушаю! Да, вчера еще… Нашли? Замечательно.

Повернувшись к Василию, он сказал:

– Ну вот и первые результаты. Нашлось ожерелье.

* * *

Домой ехать не хотелось, и Анна решила навестить Михаила. Тем более они толком и не поговорили после того разноса у Бельской в кабинете. К тому времени все дороги в городе были забиты пробками, и она решила, что на метро будет быстрее.

Добравшись до нужного дома, девушка взбежала на третий этаж и позвонила в дверь. Прислушалась, затем вновь нажала на кнопку звонка.

Абсолютная тишина, как в склепе.

«Не может ведь он быть на работе», – рассудительно подумала Анна, после чего принялась стучать кулаком в железную дверь.

– Миша! – позвала она, прильнув к ней вплотную. – Блин, ну давай нормально поговорим!

Перевела дух, смахивая капли пота со лба, затем принялась дубасить ногой с удвоенной силой. Если Михаил рассчитывает, что она постучит и, не добившись результата, уйдет восвояси, он глубоко ошибается.

– Миша!!

Неожиданно за дверью послышалась возня, щелкнул замок, и дверь слегка приоткрылась. Перед оторопевшей Анной появилось разгневанное старушечье лицо, изрезанное морщинами.

«Точно, он ведь в коммуналке живет», – вспомнила Иванушкина, с трудом выдавив улыбку.

– Добрый вечер, Мишу позовите, пожалуйста, – скороговоркой выпалила она.

– Чего шумишь? – дребезжащим голосом возмутилась пенсионерка. – Уже почти одиннадцать! Я в полицию сейчас позвоню!

– Не надо полиции, прошу вас! Там мой парень! Обиделся на меня из-за ерунды, понимаете?

Лицо пожилой женщины исчезло, затем неожиданно прозвучал голос Михаила:

– Хм, интересно. До этого ты никогда не говорила, что я твой парень.

– Михаил Александрович, – устало заговорила Анна. – Ну ладно тебе цену набивать. Впусти, и поговорим как люди…

Некоторое время ничего не происходило, и она уже приготовила новую тираду, как дверь распахнулась. Иванушкина мгновенно нырнула внутрь.

– Ну, чего тебе? – пробурчал Михаил, глядя на нее исподлобья.

– Слушай, ну мне правда очень жаль, что ты из-за меня пострадал! – сказала Анна, сложив ладони вместе в умоляющем жесте.

– Сто раз уже говорила.

– Я признаю, что полная дура, раз поперлась ночью, одна, в этом колье… Но ты мог бы задаться вопросом, почему так все случилось?!

Ничего не ответив, Михаил двинулся на кухню.

– Послушай, Миша, мы же с тобой два года почти как близкие люди, – напомнила Анна. – Вместо того чтобы нормально выслушать и проявить участие, ты дуешься, как капризный ребенок!

Михаил встал у окна и, сложив руки на узкой груди, неприязненно смотрел на любовницу.

– Ладно, проехали, – сказал он. – Ты чего пришла-то?

Анна медлила, не зная, как стилист отреагирует на ее новую просьбу.

– Что молчишь? Воздуха в легкие набираешь? – усмехнулся Михаил.

– Слушай, тут такое дело… Ты как-то обмолвился, что себе на учебу в институте дизайна откладываешь, правда?

Похоже, он тут же понял, на что намекает Иванушкина, так как лицо парня приняло испуганное выражение.

– Не-не, даже не думай.

Слегка наклонив голову, Анна просительно заглянула ему в глаза:

– Миш, мне правда очень нужны деньги. Я бы не стала обращаться из-за какой-то ерунды.

– Нет, – отрезал Михаил и повернулся к ней спиной.

– Я серьезно, – не отступала Иванушкина. – Ситуация просто критическая…

– Ты умираешь?

Анна издала короткий смешок.

– Ну, в каком-то смысле мы все каждый день умираем, а утром рождаемся. И однажды…

– Если однажды – то не дам, – не дал ей договорить Михаил. – Чаю хочешь? Предложил бы кофе, но он закончился.

– Не хочу, – отказалась она и хлопнула себя по коленям. – Ладно, скажу, как есть. Миш, я выдумала ограбление. Украла колье. И сдала его в ломбард. Вот так.

Михаил медленно повернулся, лицо его вытянулось.

– Ломбард?! – переспросил он изумленно.

– Да, ломбард. Знаю, что поступила как сволочь, но мне позарез нужны деньги! Потому что нашелся мой папа! Про которого я двадцать лет думала, что он умер. Понимаешь ты это наконец? А он – живой! Но если я не найду пятнадцать миллионов, его могут убить в тюрьме! Знаешь, как мне страшно?

Изумление на лице стилиста вытеснила тревога, быстро сменившись на страх.

– Пятнадцать миллионов, – медленно, чуть ли не по слогам повторил он. – Это ведь сумасшедшие бабки, Ань…

– Будто я не понимаю! И сейчас меня любая сумма устроит. Войди в положение, умоляю! Я тебе все отдам, с процентами.