Блэквуд (ЛП)

— Я так думаю. Шериф Пеннингтон провел расследование так же, как и всё остальное, — вполсилы. Он сказал мне, что, поскольку её отпечатки были на стуле, электрическом шнуре и светильнике, у него не было никаких доказательств какого-либо насилия, нападения или объяснения, кроме очевидного. Я пережил ад и закатил скандал, и… — он отвел свой пристальный взгляд от моего, — я cчитал твоего отца своим подозреваемым номер один. Я знал, что это был он. Так должно было быть, и я хотел заставить его заплатить.

Мотив. Я напряглась и посмотрела на нож на прикроватном столике. Может быть так Гаррет косвенно признавался в убийстве моего отца?

Он проследил за направлением моего взгляда.

— Возьми, если тебе от этого станет лучше, — сказал он. Печаль в его тоне заставила меня почувствовать себя дерьмово. Он только что открыл и разбередил несколько ран, которые явно причиняли ему боль глубоко в душе, а вот я пока ещё не доверилась ему.

— Мне жаль, — произнесла я, проигнорировав шпильку и сосредоточилась на нем. — Это все так... ново, я думаю. Пожалуйста, продолжай.

— Больше рассказывать особо и нечего. Я всегда подозревал твоего отца в убийстве Лил, но он исчез сразу после её смерти. Это совпадение не ускользнуло от меня. Я заплатил частному детективу, чтобы он нашел его. Но твой отец так хорошо замел свои следы, что все улики вели прямо сюда, в Блэквуд. Круг замкнулся. Тупик.

Казалось, он сник, переживая свою неудачу в поисках человека, которого подозревал в убийстве своей сестры. Я хотела заверить его, что папа никогда бы не причинил вреда Лилиан, но мои слова никак не облегчили бы его боль. Его сестра умерла, и для этого не было никаких причин.

Более того, интуиция подсказывала мне, что Гаррет понятия не имел, что машина моего отца ржавеет на территории его поместья. Он был в таком же неведении, как и я. Облегчение нахлынуло на меня, как первый укол обезболивающего. Гаррет не имел никакого отношения к исчезновению моего отца. Я знала это, чувствовала нутром.

Я рискнула:

— Что, если я скажу тебе, что думаю, что все тропы ведут сюда, потому что мой отец никогда не покидал округ Миллбрук, — никогда не покидал Блэквуд — живым?

Он откинул голову и уставился в потолок.

— Меня больше ничто не удивит. Помнишь, когда ты впервые постучала в дверь, и я сказал тебе, что это место полно призраков?

— Да.

— Чем дольше я остаюсь здесь, тем больше в этом правды. Призраки, секреты, ложь. Все здесь, все просто, только я пока не могу увидеть общую картину, — проговорил он. В его словах сквозило отчаяние.

— Почему ты остаешься здесь? Почему бы не переехать куда-нибудь еще и не начать все сначала?

— После кончины Лилиан я, казалось, не мог уйти. Это у меня в голове, — проговорил он, указав на свой висок. — Я знаю, что это так. Я понимаю, что могу выехать за ворота и никогда не возвращаться, но я думаю, что я...

Я знала это чувство.

— Сломался? Ты думаешь, что ты сломлен.

— Я бы сказал, что облажался, но да.

— Я так не думаю, — ответила я, проводя рукой по его небритой щеке. — Я думаю, что ты пережил некоторые события, который были травмой для тебя. И я думаю, что ты боишься. Но ты не облажался.

Он посмотрел на меня с душераздирающим удивлением, как будто никогда не видел в себе ничего, кроме монстра.

— Вот почему ты оттолкнул меня, почему ты отталкивал меня все это время? — спросила я и обхватила его лицо ладонями, и он закрыл глаза и наклонился навстречу моему прикосновению. — Ты боишься, что причинишь мне боль или что я буду... что?

— Испытывать отвращение.

— Я этого не чувствую, — ответила я и провела большими пальцами по его жесткой бороде. — Ничего подобного.

Он сдвинул брови.

— Ты слышала, когда я говорил о том, как я хотел бы гоняться за тобой по лесу? Как я хотел бы связать тебя и оставить свои следы на твоей коже? Как я хотел бы трахнуть тебя так сильно, что будет больно?

Мой желудок сжался от его слов.

— Я слышала, хотя ты в первый раз сейчас сказал, что хочешь сделать со мной все эти вещи.

Он схватил меня за запястья и пристально посмотрел на меня:

— Ты шутишь? Ты — самое большое искушение. Когда я рядом с тобой, у меня в мозгах что-то перемыкает. Черт, — он сжал губы, словно заставляя себя замолчать. — Можно сказать, что каждая развратная фантазия, которая у меня была с тех пор, как ты постучала в мою дверь, связана с красным пальто.

Кончики моих ушей начали гореть, и я уставилась на его рот. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не потянуться к нему за поцелуем.

Вместо того чтобы сделать это, я спросила то, о чем думала уже несколько дней:

— Ты любил её… Джоан?

Я съёжилась от своего вопроса, как только он сорвался с моего языка. Это было не мое дело, и мне следовало задавать больше вопросов о моем отце. Вместо этого я ждала, когда Гаррет скажет мне, любит ли он кого-то другого.

Он долго не отвечал, тишина нарастала, как кирпичи в фундаменте. Через некоторое время он сделал глубокий вдох и выдохнул.

— Я думал раньше, что любил. Теперь, однако...