Блэкаут

– Я тоже. Ни в Германии, ни во Франции, ни в Великобритании и любом другом правительстве или оперативном штабе. Как выяснилось, эти люди проникли всюду, слышали и видели абсолютно всё.

* * *

Манцано больше не видел смысла в том, чтобы самому заниматься анализом платформы. С этим прекрасно могли разобраться тысячи квалифицированных специалистов с половины земного шара. Он посвятил время изучению ошибок, возникающих при запуске электростанций.

– Ты вообще не устаешь? – спросила Шеннон.

Пьеро весь день наблюдал, как она ходит по кабинетам, изучает схемы, фотографирует и снимает специалистов за работой. Боллар дал ей свое благословение, после того как Манцано в очередной раз напомнил, какую роль Лорен сыграла в обнаружении RESET-сайта. «Может, не такая уж это и плохая идея, – признал француз, – чтобы кто-то все зафиксировал».

Пьеро потянулся, почувствовал, как хрустнули суставы. Шеннон была права: ему следовало сделать перерыв.

– Кофе? – спросила Лорен.

Они отправились в маленькую кухню, расположенную через несколько дверей. За столом сидели два сотрудника Европола. Лица у обоих были усталые, перед ними стояли две чашки кофе.

Манцано взял капсулу и вставил в кофемашину. Оставалось только порадоваться, что Европол еще располагал такой роскошью. Он никогда не верил, что эти устройства могут приготовить нормальный кофе из капсулы, и все же это было лучше, чем ничего. И практично, этого Пьеро не мог не признать. Вставить капсулу, нажать кнопку, налить готовый кофе. «По сути, компьютер, умеющий варить кофе», – подумал он, вставляя капсулу для Лорен.

– Поменьше, но покрепче, – попросила она.

Он нажал кнопку и через некоторое время протянул ей чашку. Красный сигнал показывал, что отсек для использованных капсул переполнен. Манцано открыл крышку и увидел внутри только две капсулы. Тем не менее он выбросил их, взял свою чашку, и они сели за стол.

Но в следующую секунду Пьеро встал и еще раз взглянула на кофемашину. Красный индикатор по-прежнему горел, хотя отсек был пуст. Манцано открыл его и снова закрыл. Лампочка продолжала гореть.

– Индикация, – проговорил он. – Может, дело в ней…

– Что ты там бормочешь? – спросила Шеннон.

Пьеро одним глотком осушил свою чашку.

– Сообщения об ошибках берутся из ниоткуда!

– Каких еще ошибках?

– В SCADA-системах.

– И тебе сказала об этом кофемашина?

– Именно.

Мадрид

blond

tancr

sanskrit

zap

erzwo

cuhao

proud

baku

tzsche

b. tuck

sarowi

simon

– Больше всего сообщений от этих двенадцати пользователей, – сообщил Эрнандес Дюран, заместитель начальника отдела по борьбе с киберпреступлениями и терроризмом. – Некоторые из никнеймов вполне очевидны – например, blond и erzwo; вероятно, это фанаты «Звездных войн». Куда интереснее остальные: proud, zap, baku, tzsche, b.tuck и sarowi. – Он выдержал короткую паузу. – Наш коллега Бельгуэр предложил здравую гипотезу о происхождении данных имен. Proud, zap, baku, tzsche, b.tuck – вполне возможно, что это сокращения от фамилий Прудон, Сапата, Бакунин, Ницше и Бенджамин Такер.

– Сапата и Ницше мне еще знакомы, – произнес кто-то из слушателей. – Про других я, может, и слышал, но…

Поначалу анализом данных занимались лишь IT-эксперты. Но вскоре к ним подключились и другие специалисты, и социолог Бельгуэр выдвинул свою гипотезу.

– Пьер-Жозеф Прудон, – пояснил Дюран, – француз по происхождению, жил еще в девятнадцатом веке и считается первым анархистом. Именно ему принадлежит крылатое выражение «Собственность есть кража». Михаил Бакунин, русский дворянин, также был влиятельным анархистом девятнадцатого века. Бенджамин Такер принадлежал уже следующему поколению. Американец по происхождению, он переводил и публиковал труды Прудона и Бакунина; в конце девятнадцатого и начале двадцатого века был одной из ключевых фигур на анархистской сцене в США.

– Революционеры и анархисты, – заключил кто-то другой. – Кажется вполне логичным, учитывая, что сотворили эти люди.

Берлин

– Что известно от исправительных учреждений? – спросил бундесканцлер.

– Там, где это возможно, заключенных перевели в центральные тюрьмы, – ответил министр юстиции. – Где такой возможности нет… – Он поколебался, прежде чем продолжил: – Нам пришлось их отпустить. Мы не могли допустить, чтобы люди умерли от голода и обезвоживания.

– Сколько их в общей сложности?

– Точно сказать не могу, – вынужден был признать министр. – Также из Дрездена пришло сообщение, что горожане попытались взять штурмом здание парламента и сместить кризисный штаб…

Внезапно он замер. Затем, не отводя взгляда, встал и подошел к окну, которое выходило на Шпрее. Остальные в замешательстве последовали за ним.

Михельсен не поверила своим глазам. По противоположному берегу среди облетевших деревьев шел жираф с двумя детенышами. На мгновение вид гордого животного лишил присутствующих дара речи. Все следили за необычным трио, пока оно не скрылось из виду.

– Что это было? – спросил министр внутренних дел.