Блэкаут

– Карстен работает на крупный продовольственный концерн, – ответил Эберхарт. – В обычное время он развозит продукты с центрального склада по филиалам.

При мысли о еде у Шеннон желудок свело судорогой.

– Вы неплохо говорите по-английски.

– Я учусь, – пояснил Эберхарт. – А здесь в качестве добровольца.

– И что вы возите?

– Все, что еще пригодно. Консервы, муку, макароны. В каждом районе по нашему маршруту определенные филиалы переоборудованы под пункты раздачи, в основном местными властями. Там мы раздаем заданные объемы продуктов, прямо с машины. Впрочем, это тоже не надолго. – Он задумчиво посмотрел в окно.

– Почему?

– Потому что на складе почти ничего не осталось. Этот рейс один из последних. Даже сейчас мы вынуждены строго соблюдать норму выдачи.

Шеннон колебалась, прежде чем задать следующий вопрос:

– Вы развозите продукты? Мы со вчерашнего утра ничего не ели. – Не дождавшись ответа, она добавила: – У нас осталось еще немного денег.

Эберхарт взглянул на нее, прищурив глаза:

– У вас еще есть деньги?

У Шеннон появилось недоброе предчувствие, но даже оно не могло унять боль в желудке.

– Немного, – ответила она уклончиво. – Я подумала, может, вы нам продадите что-нибудь…

Эберхарт почесал подбородок.

– Не можем. Закон о чрезвычайном положении. Мы должны выдавать продукты бесплатно. И все строго нормировано.

При этом он смотрел на нее так, словно ждал ее предложений.

– Всего один пакет, – попыталась Шеннон. – Для меня и моего напарника. Вы же видите, каково ему.

Эберхарт взглянул на Манцано, лишенного последних сил.

Лорен заглянула в кошелек.

– У меня есть пятьдесят евро. Это ведь хватит на такой пакет? Более чем.

– Сто, – ответил Эберхарт и протянул руку за купюрой.

Шеннон отдернула банкноту. Эберхарт уставился в окно, словно ничего не произошло. Так они ехали несколько минут. У Лорен было такое чувство, будто желудочная кислота растекается по всем внутренностям. В конце концов она сдалась:

– Шестьдесят.

– Теперь уже сто двадцать.

Шеннон выругалась про себя. Лишь бы он не вздумал вышвырнуть их из машины.

– Восемьдесят.

– Сегодня утром я плотно позавтракал, – сообщил Эберхарт, глядя на дорогу. – И скоро довольно плотно пообедаю. Если и вы хотите того же, то с вас сто пятьдесят.

– У меня столько нет!

– Без денег нечего и торговаться.

– Ладно, сотня. Больше у меня нет.

Шеннон чувствовала, как от злости слезы подступают к глазам. Эберхарт дал знак Карстену. Тот сбросил скорость, и грузовик остановился. Эберхарт повернулся к Шеннон, протянул руку.

– Сначала еда, – потребовала Лорен.

Эберхарт вышел и вскоре вернулся с пакетом. Стиснув зубы, Шеннон выменяла его на сотню евро.

Она разорвала фольгу. Внутри лежали буханка хлеба, две банки консервированной фасоли и кукурузы, бутылка воды, тюбик сгущенного молока, по пачке муки и макарон. Великолепно! Заплатить сотню евро за муку и макароны, которые все равно не приготовить без плиты или, на худой конец, костра. Она освободила хлеб от упаковки, отломила кусок и протянула Манцано, отломила еще один и принялась набивать рот. Пьеро жевал с остервенением, выдавливая на хлеб сгущенку.

Эберхарт и Карстен над чем-то смеялись.

Шеннон не было до них дела.

Ратинген

Одна из его сотрудниц разговаривала по радиотелефону. Когда Хартланд вошел, она закончила разговор и положила трубку.

– Это из Берлина. Я кое-что им отправила, чтобы разослали остальным. Взгляни.

Она загрузила изображение.

– Это восстановленные данные со всех жестких дисков и компьютеров, найденных у Драгенау. Он был не особо осторожен, или ему было все равно, если что-то обнаружится.

На фоне плаката с изображением незнакомого города собралось не меньше шестидесяти человек. Лица слишком мелкие, чтобы разглядеть. «Шанхай 2005» – стояло в названии файла.

– В две тысячи пятом Драгенау участвовал в конференции по информационной безопасности в Шанхае. Фото, по всей видимости, сделано в это время. Вот здесь стоит Драгенау. А здесь еще кое-кто, кого мы, возможно, знаем.

Она увеличила изображение, пока лицо не стало более четким. Молодой человек приятной наружности, с бронзовой кожей и темными волосами.

– Удивительное сходство вот с ним… – Сотрудница загрузила второе изображение.

Хартланд узнал один из фотороботов, составленных после полицейских рейдов в Италии.

Она поместила лицо рядом с шанхайской фотографией Драгенау.

– Разница в пять лет. Волосы стали короче, но в целом… Нужно поставить в известность Берлин, Европол, Интерпол и всех остальных. Посмотрим, известно ли о нем что-нибудь.

Под «всеми остальными» подразумевались секретные и разведывательные службы всех пострадавших стран, на которые они могли рассчитывать в текущей ситуации.

Командный центр

Значит, они все-таки нашли тело Драгенау на Бали. Теперь они еще усерднее станут копать в Ратингене. Что ж, долго им придется искать… За пару дней проверить миллионы строк программного кода – такое никому не под силу. И пусть за это возьмется хоть вся немецкая полиция. Они даже одного несчастного хакера не сумели задержать.