Бледный преступник

Почти все офицеры СС, сидевшие за столом, от изумления не могли вымолвить ни слова. Только Гейдрих оставался спокойным, на его лице - ни следа удовлетворения, которое он, несомненно, испытывал при виде падения своих врагов, оно казалось вылепленным из воска.

Когда охранники увели Вайстора, Рана и Андерса, все уставились на Гиммлера. А он, к сожалению, не сводил глаз с меня, и, убирая свой пистолет в кобуру, я чувствовал, что это драматическое представление еще не кончено. В течение нескольких показавшихся мне бесконечными секунд он просто смотрел на меня, несомненно думая о том, что в доме Вайстора я стал свидетелем его, рейхсфюрера СС и главы немецкой полиции, легковерия и глупости. Свидетелем того, что его непогрешимость оказалась мифом. Для человека, который мнил себя нацистским Папой при антихристе Гитлере, такое трудно пережить. Он подошел ко мне так близко, что я почувствовал запах одеколона, исходившего от его тщательно выбритой физиономии педанта, и, щурясь от ярости, с перекошенным от злобы ртом, он с силой ударил меня ногой в голень.

Я охнул от боли, но продолжал стоять прямо, почти навытяжку.

- Вы все испортили, - прошипел он, трясясь. - Все! Слышите?

- Я выполнял свой долг, - огрызнулся я и подумал, что сейчас он снова меня ударит, но тут вмешался Гейдрих:

- Я это подтверждаю. И, учитывая сложившуюся ситуацию, наверное, будет лучше, если мы отложим заседание Суда на час-другой, чтобы дать рейхсфюреру возможность восстановить спокойствие. То, что на нашем Суде была разоблачена коварная измена людей, столь близких к рейхсфюреру, несомненно, оказалось для него страшным ударом. И, конечно, для всех нас тоже.

Послышались возгласы согласия, и Гиммлеру, кажется, удалось овладеть собой. Слегка покраснев, по-видимому от раздражения, он дернулся и отрывисто кивнул.

- Вы совершенно правы, Гейдрих, - пробормотал он. - Ужасный удар. Да-да, ужасный. Прошу простить меня, комиссар. Да, вы просто выполняли свой долг. И выполнили его с честью. - Сказав это, он повернулся на своих совсем не маленьких каблуках и поспешно вышел из комнаты, сопровождаемый несколькими офицерами.

На лице Гейдриха в уголках рта медленно появилась кривая усмешка. Затем он посмотрел на меня и показал глазами на другую дверь. Артур Небе пошел за нами, предоставив офицерам, оставшимся в комнате, возможность оживленно обсудить сцену, свидетелями которой они стали.

- Не много наберется людей, удостоившихся того, чтобы Генрих Гиммлер лично попросил у них прощения, - сказал Гейдрих, когда мы втроем уединились в библиотеке замка.

Морщась, я потер свою голень.

- Непременно отмечу сегодня это историческое событие в своем дневнике, - сообщил я. - Всю жизнь об этом мечтал.

- А кстати, вы так и не сказали, что же случилось с Киндерманом?

- Будем считать, что он убит при попытке к бегству, - сообщил я. Уверен, что только вы сможете догадаться, что я имею виду.

- Как жаль! Он бы нам еще пригодился.

- Этот убийца получил то, что заслужил. Кто-то должен был понести наказание. Не думаю, что эти три ублюдка получат то, что им причитается. Эсэсовское братство и все такое прочее, так ведь? - Я замолчал и закурил сигарету. - Что с ними будет?

- Можете не сомневаться, из СС их вышвырнут. Вы сами это слышали из уст Гиммлера.

- Ах, какое несчастье для них! - Я повернулся к Небе: - Продолжайте, Артур. Светит ли Вайстору гильотина или хотя бы суд?

- Мне эта история нравится не больше, чем тебе, - мрачно сказал он. Но Вайстор слишком близок к Гиммлеру. Он чересчур много знает.

Гейдрих поджал губы.

- С другой стороны. Ран - простой функционер национал-социалистической организации. Не думаю, что рейхсфюрер будет возражать, если он попадет в какую-нибудь аварию.

Я с горечью покачал головой.

- Ну что ж, по крайней мере, их дьявольский план провалился.

В конце концов, мы предотвратили еще один погром, хоть на какое-то время.

При этих словах вид у Гейдриха стал очень смущенным. Небе встал и, подойдя к окну библиотеки, уставился в него.

- О Боже! - заорал я. - Что, погромы все-таки состоятся? - Гейдрих заметно вздрогнул. - Послушайте, всем же известно, что евреи не имеют никакого отношения к этим убийствам.

- Да, - преувеличенно громко произнес он. - Вне всякого сомнения. И никто их не будет в этом обвинять, даю вам слово. Могу заверить вас, что...

- Расскажите ему, - сказал Небе. - Он заслуживает того, чтобы знать правду.

Гейдрих подумал какое-то мгновение, затем встал, взял книгу с одной из полок и небрежно перелистал ее.

- Да, вы правы, Небе. Думаю, он действительно этого заслуживает.

- Рассказать мне - что?

- Перед тем как собраться на Суд сегодня утром, мы получили телеграмму, - сообщил Гейдрих. - По случайному совпадению молодой еврейский фанатик совершил покушение на немецкого дипломата в Париже. Очевидно, он сделал это в знак протеста против притеснения польских евреев в Германии. Фюрер послал во Францию своего личного врача, но что этот дипломат выживет, шансов практически нет.