Блаженны нищие духом

Уже с неделю Виктор, хозяин «Птицы-тройки», прятал от Ани глаза. И в то же время явно находился в приподнятом, бесшабашном настроении. У него шла удивительная полоса везения: откуда-то сваливались один за другим какие-то немыслимо выгодные заказы на банкеты, попутно он открывал кондитерскую, и там намечались интересные партнеры. А с другой стороны, у него все валилось из рук, постоянно что-то терялось, билась посуда, проливался кофе…

Невероятная интуиция Ани говорила ей плохие вещи, а аналитический калейдоскоп складывал из мелких разрозненных фактов одну и ту же пугающую картинку: Виктор влюбился, причем влюбился в молоденькую девицу. И эта девица — певичка. И Виктор думает, что она приносит ему удачу. И это — самое плохое, потому что с талисманом удачи конкурировать трудно.

Была, конечно, слабая надежда, что она не певичка, но Виктор прятал глаза, и было похоже на то, что пребывание Ани в «Птице-тройке» — вопрос времени. Когда-то она сгоряча ляпнула Жерару о России, но теперь стала прокручивать в уме эту возможность так и эдак и поняла, что ей вряд ли вытянуть одной этот вариант. Конечно, нет ничего невозможного. Только сил оставалось все меньше и меньше.

Ани понимала, что Жерар в своей жестокости был прав: если она потеряет голос или если Виктор возьмет вместо нее свою протеже, то это все. Не первой молодости, без сбережений, без связей и, в общем-то, без друзей… Тыла у нее не было.

Жерар… Они познакомились на ежегодной осенней ярмарке блошиных рынков в прошлом году, но они до сих пор на «вы». Она ему интересна, в этом можно не сомневаться. Но в каком качестве? Он — ее ровесник. Хорошо быть ровесниками в юности… Но что об этом думать…

Родственники… Нет, к родственникам она не обратится.

К сожалению, интуиция Ани не подвела. Виктор, надо отдать ему должное, не поскупился на отступные. Зато слов было сказано немного:

— Этого тебе вполне хватит на полгода. Думаю, ты все понимаешь. Ты ее видела и слышала.

Почему-то самое обидное было не то, что она молода и хороша, а то, что она прекрасно пела. И она, действительно, была шансом Виктора, шансом «Птицы-тройки», талисманом удачи.

АНИ

То, на что здравомыслящая часть человечества могла бы жить обещанные полгода, а скупая даже дольше, разлетелось месяца через четыре, хотя Ани изо всех сил старалась не транжирить деньги. Правда, за это время ей удалось устроиться в ресторанчик «женщиной на подхвате», то есть затыкать собой все бреши, которые возникали в процессе работы обслуживающего персонала.

Жерар же помог ей найти и перебраться в дешевенькую квартирку. Переезд на несколько ступенек ниже по социальной лестнице был настолько грустным и очевидным, что он даже и не пытался шутить и поднимать ей настроение. Он молча двигал мебель, распаковывал ящики и убирал мусор. После того, как все было сделано, он достал из своей сумки бутылочку вина, откупорил ее и наполнил бокалы. Он протянул ей один, взял свой, помолчал немного, потом посмотрел Ани в глаза и сказал:

— Понимаете, Ани…

— Не надо, Жерар, не говорите ничего… Бывает и не такое…

— Бывает и не такое. Но я о другом. Понимаете, Ани… Живет в России, точнее, в Москве один совершенно сумасшедший и совершенно гениальный художник…

Было очевидно, что план проработан до мелочей. Мало того, он подготовлен и ждет только сигнала «Старт!». Он был многообещающим и даже захватывающим, но чуть-чуть грязноватым.

— Итак. Живет в Москве сумасшедший художник, обладающий невероятным талантом. Живет он один на полузаброшенной парковой территории. Территория огромная, есть кое-какие здания, несколько человек там все-таки работают. На задворках — собачий питомник. Им занимаются приходящие служащие. Недалеко от этого питомника есть двухэтажное здание-развалюха, в котором живет сторож. Это и есть сумасшедший художник. Два года назад его подобрали избитым, умирающим. Он выжил, долго лежал в больнице. Его зовут Андрей. Он может адекватно отвечать на вопросы, но сам никогда ни с кем первым не заговаривает. Во всяком случае, там, на станции.

— Все это очень интересно, конечно, но я все-таки не понимаю, какое отношение эта история имеет ко мне, — попыталась вставить слово Ани.

— Сейчас я перейду к главному. Как я о нем узнал. В Москве существуют так называемые вернисажи. Каждую субботу и воскресенье там выставляют на продажу свои картины художники разного калибра. Не все художники продают свои картины сами. Некоторые в складчину нанимают продавца, который, собственно, и занимается продажей. Вот как раз у такого продавца я и натолкнулся на картины Андрея Блаженного.

— Блаженного? Его фамилия Блаженный?