Благородство ни при чем

– Если бы ты согласилась подождать, пока не кончится расследование, мы могли бы сыграть свадьбу в Портленде, и на ней смогли бы присутствовать Алекс и Иза-бел. Я бы этого хотел.

Она не знала, на какое время затянется это расследование, и хотела, чтобы он стал ее мужем как можно скорее.

– Они могли бы приехать сюда. Маркус засмеялся:

– Не терпится прибрать меня к рукам?

– Нуда.

– И мне тоже невтерпеж. Я завтра позвоню Алексу. Не знаю, сколько положено ждать после подачи заявления в Вашингтоне, но я не думаю, что дольше недели. Так что свадьбу сыграем через неделю от завтрашнего дня.

Вероника прикусила губу.

– Я бы хотела венчаться в церкви.

– То же самое говорила Изабел.

– Я не очень хорошо знаю пастора церкви, куда ходим мы с Дженни и Эроном, но, возможно, он мог бы нас обвенчать.

– Мы завтра посмотрим. Ладно?

Почувствовав облегчение от того, что он не стал разыгрывать мачо и, как настоящий мужчина, настаивать на том, что гражданский брак – более эффективная вещь, она благодарно погладила его по щеке.

– Ладно. Маркус?

Рука его опустилась ниже, легла на ягодицу, пальцы начали подбираться к опасным местам.

– М-м?..

– Я не хочу, чтобы Эрон рос единственным ребенком.

Рука его внезапно замерла.

– Ты еще хочешь от меня детей?

– По крайней мере еще одного. Ну, может быть, двоих. Ты не против?

Внезапно она оказалась на спине, прижатой к матрасу. Маркус нависал над ней. В глазах его была смесь желания и удовлетворенности.

– Это не проблема.

Она засмеялась над его энтузиазмом. Но следующие сорок пять минут ей было уже не до смеха – она могла лишь стонать и вскрикивать.

И снова она заерзала, прижимаясь к нему. На этот раз она оказалась распростертой на нем.

– Ты официально складываешь с себя полномочия барракуды в мужском обличье?

– Мне забрать назад заявление об отставке?

– Я серьезно. Никаких больше свиданий за ленчем, даже ради работы, – сказала она на случай, если до него не дошел смысл ее слов.

Он потер ей копчик массирующими круговыми движениями.

– К тебе это тоже относится, крошка. Вероника засмеялась. Она не считала себя роковойженщиной и никогда таковой не была.

– Это не проблема, – повторила она его же слова, сказанные, правда, по другому поводу.

– Больше никаких заигрываний с интернами. – Он, похоже, был счастлив, что может диктовать такие условия.

– Я теперь ведь не работаю в «Клайн технолоджи», – веско напомнила ему Вероника. – Так что никаких интернов нет на моем горизонте.

– Ну, в университете будет полно симпатичных студентов. Пусть они и не интерны, и мне все равно, насколько они милые. Твои товарищи по учебе все должны быть только женского пола.

– При чем здесь университет?

– Я подумал, что, возможно, ты захочешь вернуться туда и получить степень. Вначале ты могла бы учиться на вечернем отделении – чтобы снова привыкнуть к студенческой жизни.

Так она могла бы проводить больше времени с Эроном, и это тоже важно.

Со слезами на глазах она крепко обняла его.

– Ты самый лучший мужчина на свете.

– Если, чтобы это усвоить, тебе понадобилось восемнадцать месяцев, то, конечно, это верная мысль, – поддразнил ее Маркус.

Она не засмеялась. Она была с ним согласна. Ей и вправду потребовалось время, чтобы выстрадать эту истину. Но в итоге она получила то, что хотела. Маркуса.

– Ты мог бы надеть что-то более консервативное? В конце концов, у тебя сегодня свадьба.

Маркус неприязненно взглянул на Алекса Трахерна, свидетеля и партнера на «Си-ай-эс»:

– Да ты что, на мне же смокинг!

Он даже решился сменить свои привычные мокасины на пару дорогих черных бальных туфель. Чего еще от него хочет Алекс?

– Как тебе сказать? Кушак и галстук у тебя такого кричащего цвета, что при виде их Веронике захочется надеть солнечные очки.

Маркус опустил глаза на тропических птиц, игриво покрывавших кушак, на галстук в тон и ничего плохого в них не нашел. Он увидел эти аксессуары в том же ателье, где шил смокинг, и тут же подумал, что Ронни это должно понравиться. Так же, как и ему. И он оказался прав. Увидев Маркуса рядом со священником, Ронни улыбнулась.

Ему хотелось поцеловать ее, но он был вынужден подождать, когда обмен клятвами закончится и ее назовут его женой.

Они обвенчались в Сиэтле, как и планировали. Но мать Маркуса настояла на том, чтобы устроить прием в одном из хороших отелей в центре города. И из-за этого им пришлось подождать еще неделю. Маркус нехотя сдался на ее уговоры. Он не хотел обижать мать.

И она, и Марк были одновременно шокированы и приятно удивлены тем, что уже почти год как стали бабушкой и дедушкой. Маркус, честно говоря, думал, что потомства от сводного брата и сестры им хватит сполна.

Ронни засмеялась, когда он изложил ей свои соображения, и сказала, что бабушке с дедушкой всегда хочется, чтобы у них было еще больше внуков. Маркус подозревал, что теперь ему чаще придется приезжать к матери с Марком, чтобы они получше узнали Эрона. Но такая перспектива больше не казалась ему неприятной и обременительной. Теперь рядом с ним была Ронни.