Благородство и страсть

Грейс хорошо понимала все это, но подавить в себе возбуждение ей никак не удавалось. Она снова и снова представляла, как маркиз будет целовать ее, как она прижмется своими губами к его рту. На этот раз это не будет больно, это будет приятно.

«Господи, Грейс, – говорила она себе, – какая ты испорченная женщина».

По ее спине пробежал холодок. Заглянув в глаза Мэтью, Грейс поняла, что он прекрасно видит, в каком состоянии она сейчас пребывает. Он всегда видел ее насквозь.

– Тебе холодно. Я отведу тебя обратно в дом. – Мэтью поклонился и предложил ей руку. – Но может быть, ты предпочитаешь остаться одна?

– Нет. – Она взяла его под руку, с удивлением отметив про себя, что эта рука сильно дрожит. Мэтью, похоже, тоже никак не мог справиться с нахлынувшими на него чувствами.

Несколько минут они шли молча. Грейс снова вспомнила, как он целовал ее. Она уже сожалела о том, что это случилось. И еще больше о том, что этот восхитительный поцелуй, по всей видимости, не будет иметь продолжения.

Теперь Грейс знала Мэтью уже довольно хорошо и видела, каким он мог быть нежным. Нежность пряталась в самой глубине его сердца. Нежность и сила. Но она нуждалась сейчас только в его нежности. Правда, его поцелуй заставил ее испытать боль, он был каким-то сокрушительным, твердым, неэмоциональным и даже жестоким. И все же восхитительным…

Не выдержав, она, наконец, задала мучивший ее вопрос:

– Почему ты так грубо целовал меня?

На мгновение он напрягся – видимо, обдумывал, что ей ответить.

– Не научился, наверное. Мне двадцать пять лет, и я никогда не был с женщиной. Я даже ни прикасался к женщине. Я, собственно говоря, просто не видел женщин. – Его рот скривился в усмешке. – Меня можно выставлять в передвижном цирке и объявлять чудом света.

У Грейс что-то екнуло в груди. Она все время думала о себе и своих несчастьях, не замечая того, что рядом с ней тоже страдает человек. Мэтью жил в других условиях, в роскоши, и у него были другие проблемы, но душа его также оказалась исковерканной и отчаяние мучило по ночам.

И теперь у нее был шанс помочь ему. Это желание поднималось из самой глубины ее сердца, в котором свили себе гнездо одиночество, страх и желание физической любви. Она снова заговорила – голосом, который казался ей чужим и неестественным.

– Любой может научиться целоваться. Это совсем не трудно.

– Наверное. – Уголки его губ уныло опустились. – Если есть, кому научить.

Грейс нервно покусала нижнюю губу. Не отрывая взгляда, маркиз смотрел на нее. Не имея опыта общения с женщинами, он тем не менее был мужчиной со всеми своими физиологическими потребностями и вытекающими отсюда последствиями.

Желание помочь маркизу мгновенно превратилось у Грейс в решение. Глубоко вздохнув, она торопливо проговорила:

– Я научу тебя…

Его живое подвижное лицо на мгновение застыло, золотистые глаза потемнели, приобретя бронзовый оттенок. В них Грейс прочитала целый калейдоскоп желаний и эмоций. Лучи заходящего солнца играли зайчиками в его черных волосах, золотили загорелые щеки. Как он все-таки хорош!

– Ты уверена в этом, Грейс?

Грейс ни в чем не была уверена, но отступить уже не могла. Ее сердце сделалось тяжелым, а руки начали снова дрожать.

– Женщине нравится, чтобы с ней обходились… нежно, милорд.

Выражение его лица несколько смягчилось.

– Я постараюсь быть нежным.

Он поднял руку и осторожно провел пальцами по ее щеке. Его прикосновение было легким, едва ощутимым. Потом маркиз наклонился к Грейс и провел губами по ее губам. Она ощутила знакомый вкус и запах.

Его губы прижались чуть сильнее к ее рту. На мгновение.

Потом маркиз отстранился от Грейс. Это был мальчишеский, почти детский поцелуй. Немного подумав, лорд Шин снова прижался губами к ее рту. На этот раз увереннее и спокойнее, но без излишней страстности. Грейс чуть приоткрыла рот, чтобы доставить ему большее удовольствие.

Мгновение, и его язык скользнул в ее рот, что показалось Грейс удивительным и пробудило в ней целую волну приятных ощущений. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. Никогда муж не целовал ее так.

И в этом было что-то пугающее.

У Грейс вырвался тихий стон, и Мэтью тут же выпустил ее. Но его лицо все еще оставалось в нескольких дюймах от ее лица, и она ощущала запах его лимонного мыла, который дразнил ее и возбуждал.

– Грейс? – срывающимся голосом проговорил маркиз.

Грейс несколько раз глубоко вздохнула, но это не помогло ей успокоиться. Она прижала ладонь к своей горящей щеке. Что это происходило с ней? Никогда мужчины не пробуждали в ней таких сильных чувств и таких желаний.

– Возможно, ты переоценил мой опыт, – неуверенно проговорила она. – Муж ничего не дал мне… особенного. Ничему такому не научил. Он был равнодушен к физической стороне жизни.

– Понятно, – просто сказал маркиз.

Она собралась обучить маркиза премудростям любви, хотя сама была в этом новичком.

– Видимо, мы находимся практически в одинаковых весовых категориях, – с усмешкой проговорил он.

Грейс облегченно вздохнула – маркиз все понял, – а его робкая улыбка заставила ее сердце подпрыгнуть и сделать головокружительное сальто в груди.