Благородство и страсть

Она резко подняла голову и прямо посмотрела ему в лицо. И тут же смутилась. Слишком уж привлекательными были его черты, но без приторной слащавости. Этот мужчина притягивал ее как магнит, волновал, вселял в нее страх.

Маркиз продолжал смотреть на нее.

– Правда, если вы не хотите говорить… – Он жестом предложил ей присесть на диван.

– Благодарю вас. – Грейс села, не отрывая от него глаз ни на мгновение. Маркиз расположился на стуле напротив. Все приличия были соблюдены, как будто они находились в лондонской гостиной.

Интересно, понравился бы ей маркиз, если бы они встретились при обычных обстоятельствах? Внутренний голос подсказывал ей, что так или иначе, но она обязательно бы обратила внимание на этого человека.

Сейчас он сидел на обитом гобеленом стуле, слегка откинув назад голову, и улыбался. Несмотря на кажущуюся простоту его одеяния, оно, несомненно, стоило целое состояние. И необыкновенно шло маркизу. Весь его облик, вся эта роскошь угнетающе действовали на Грейс, пугали ее. Грейс была женщиной, которая привыкла к бедности, и, кроме того, она чувствовала себя сейчас в этом нелепом платье дешевой актеркой.

Она снова глубоко вздохнула, чтобы немного успокоить свои нервы.

– Милорд, я снова повторю вам, что вдова. Я живу на ферме недалеко от Райпона в Йоркшире.

Он продолжал молча на нее смотреть. Эти карие глаза с золотистыми точками, неотрывно следящие за ней, казалось, заглядывали в самую душу.

Его взгляд скользнул чуть ниже и задержался на ее декольте. Маркиз отвернулся. Вероятно, она выглядит просто чудовищно, решила про себя Грейс. Без сомнения, лорд Шин испытывает отвращение к ней, но воспитание не позволяет ему это продемонстрировать.

– Райпон находится довольно далеко от Сомерсета, – равнодушно заметил он, словно просто удостоверял некий факт, не требующий доказательств. – Собственно говоря, в другом конце страны.

– Разумеется. Но… финансовые обстоятельства вынудили меня принять решение переехать к кузену. Он викарий и живет недалеко от Бристоля. – Ей было неловко признаваться в том, что она находилась в отчаянном положении, поэтому Грейс торопливо продолжила: – Вир почему-то не встретил меня. Сначала я очень долго ждала, а потом отправилась искать его.

– И случайно наткнулись на Монкса и Файли. Кажется, вам очень и очень не повезло.

Это было слишком мягким определением того несчастья, которое с ней случилось.

– Да, не повезло. Так все глупо вышло… Возможно, вам это покажется странным, но когда я услышала их голоса, мне в них послышалось что-то очень знакомое, что-то имеющее отношение к моему дому. – Чтобы скрыть замешательство, Грейс сделала глоток вина.

Маркиз покрутил ножку бокала длинными изящными пальцами, чуть прищурился, глядя в темно-красные глубины вина с дрожащими в них янтарными отблесками свечей. Он сам лишь пригубил вина. Грейс уже успела заметить, что лорд Шин отличается умеренностью – и в еде, и в питье.

Затем маркиз снова посмотрел на Грейс из-под полуопущенных ресниц:

– И как давно вы вдова?

Грейс быстро наклонила голову, чтобы не выдать подступивших к глазам слез.

– Месяц. – Она на мгновение замолчала, потом кашлянула и снова заговорила: – Во вторник будет уже пять недель.

Быстро подняв голову и заглянув маркизу в лицо, Грейс обнаружила, что он снова сердится.

– Господи, Боже мой! Значит, получается, вы, не успев оплакать своего мужа, уже позволили втянуть себя в следующую катастрофу. – Пронзительные золотые глаза опять сосредоточились на ней. Грейс вдруг сделалось очень холодно, как будто в открытое окно внезапно подул ледяной ветер. – Во всем виноват мой дядя, – вновь заговорил маркиз. – Это его больной мозг изобрел очередную каверзу и претворил ее в жизнь. Аморальный тип. Его давно нужно пристрелить как бешеного пса.

– Но это не ваша вина, милорд, – тихо пробормотала она, чувствуя себя виноватой за эту вспышку гнева маркиза.

– Нет, и я виноват в этом, – с горечью сказал он. – Мне следовало давно уже умереть, чтобы не портить никому жизнь. Еще тогда, когда я только начал заболевать.

– Нет, что вы! – испуганно воскликнула она. Слова маркиза поразили ее. – Никогда так больше не говорите.

Его глаза снова сузились.

– У вас есть дети?

Грейс почувствовала, что ее щеки вспыхнули. Она прикусила губу и робко пролепетала:

– Мы не… Мы никогда… Мы не могли… – Она судорожно втянула в себя воздух. – Нет. У меня нет детей.

Грейс ждала дальнейших вопросов. Обсуждать рождение детей, как и воспроизводство домашней скотины, для деревенских жителей было вполне естественным делом, чем-то само собой разумеющимся, повседневностью.

Лорд Шин осторожно высвободил бокал из побелевшей и холодной руки Грейс, но несколько капель красного вина все же упали на ее безобразное желтое платье.

– Ужин остывает.

Маркиз снова принялся ухаживать за Грейс: подал цыпленка под соусом и с салатом из свежих овощей, пододвинул пирог с грибами, от которого исходил просто умопомрачительный запах. Как странно, что у этого негодяя Файли есть жена, знающая толк в кулинарном искусстве.

Выпив вина и немного успокоившись, Грейс снова заговорила: