Благодать

Что могло бы вдохновить меня на изучение немецкого языка? Мне приходит в голову только один стимул. Если бы моя жена, женщина, в которую я был влюблен, говорила бы только по-немецки, я бы выучил этот язык в рекордно короткие сроки. Почему? У меня бы появилось отчаянное желание общаться mit einer schonen Frau. Я бы вставал среди ночи и зубрил глаголы, подставляя их точно в конец предложений в моих любовных письмах, воспринимая каждое пополнение моего словарного запаса как новый способ выразить мои чувства человеку, которого я люблю. Я бы не скупился на время, проведенное в изучении немецкого языка, имея общение как таковое в качестве вознаграждения.

Этот реальный пример помогает мне понять резкую реакцию Павла: «Боже упаси!» в ответе на вопрос о том, оставаться ли нам в грехе, чтобы умножилась благодать.

Какой жених в первую брачную ночь повел бы подобный разговор со своей невестой: «Дорогая, я люблю тебя и мечтаю провести с тобой всю мою жизнь. Но мне нужно обсудить некоторые детали. Теперь, когда мы женаты, как далеко я могу заходить в общении с другими женщинами? Можно ли мне с ними спать? Целовать их? Ты же не будешь против парочки романов время от времени? Я знаю, это причинит тебе боль, но я представляю себе, сколько у тебя будет возможностей простить меня после того, как я предам тебя!» Единственный подобающий ответ такому Дон Жуану — это пощечина и слова: «Боже упаси!» Очевидно, он не понимает в любви самого главного.

Проще говоря, если мы обращаемся к Богу с мыслью: «А что я буду с этого иметь?», то мы не осознаем того, как Бог к относится к нам. Богу требуется нечто большее, чем отношения, которые у меня были бы с рабовладельцем, который заставлял бы меня подчиняться с помощью кнута. Бог не начальник, не менеджер по кадрам и не волшебный джин, который исполняет наши приказания.

Действительно, Бог хочет чего-то более интимного, чем самые близкие отношения на земле, чем пожизненный союз мужчины и женщины. Богу нужны не хорошие поступки, а мое сердце. Я «делаю добро» моей жене не для того, чтобы заработать очки, а для того, чтобы выразить мою любовь к ней. Так же и Бог хочет, чтобы я служил ему «в обновлении духа», но не по принуждению, а по собственному желанию. «Ученичество, — говорит Клиффорд Уильяме, — означает жизнь, которая произрастает из благодати».

Если бы мне нужно было выразить в одном слове основной мотив «быть хорошим человеком», который приведен в Новом Завете, я бы выбрал слово «благодарность». Павел начинает большинство своих писем, подытоживая, какие богатства мы обретаем во Христе. Если мы поймем, что Христос сделал для нас, то тогда, конечно же, из чувства благодарности мы будем стремиться прожить жизнь, «достойную» такой великой любви. Мы станем стремиться к святости не для того, чтобы Бог возлюбил нас, но потому, что он уже нас любит. Как Павел говорил Титу: «Нам явилась благодать Божия, научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке».

В своей книге мемуаров «Обычное время» католическая писательница Нэнси Мэйрс рассказывает о том, как она годами боролась со своим детским образом «папочки Бога», которого можно было ублажить, только если следовать списку обременительных предписаний и запретов: «Поскольку они принимали самую простую форму — форму приказания, то это предполагало, что человек по своей природе должен был быть направляем к добру силой. Предоставленный самому себе человек предпочтет кумиров, богохульство, безделье и чтение «Нью-Йорк Тайме» по утрам в воскресенье, неуважение по отношению к властям, убийство, прелюбодеяние, воровство, ложь и все, что можно сказать о парне, живущем по соседству… Я всегда находилась на грани совершения проступка, во искупление которого должна была просить прощения у того самого существа, которое уличало меня в грехе. Запрещая мне что-либо делать, оно явно ожидало от меня, в первую очередь, повиновения. «Ветхозаветный Бог», — скажете вы».

Мэйрс нарушила множество этих правил, постоянно чувствовала себя виновной и затем, говоря ее словами, «научилась процветать, уповая на Бога, который требует проявления только одного чувства, делающего совершение проступков невозможным — любви».

Лучший повод быть хорошим человеком — это желание быть им. Внутренняя перемена требует общения с внешним миром. Она требует любви. «Как кто-то может быть добрым, если таковым его не сделала любовь?» — спрашивал Августин. Он был совершенно серьезен, когда сделал известное заявление: «Люби Бога и делай все, что ты хочешь». Человек, который действительно любит Бога, будет стараться доставит Ему радость, вот почему как Иисус, так и Павел, оба суммировали весь закон в единственной заповеди: «Возлюби Бога».

Если бы мы действительно осознали чудо любви, которую к нам испытывает Бог, каверзный вопрос о том, что я буду с этого иметь, возникший после прочтения шестой и седьмой глав Послания к Римлянам, никогда бы не пришел нам в голову. Мы бы жили, пытаясь понять благодать Божию, а не эксплуатируя ее.

Глава 15