Благие намерения

— Вот и прогуляйся. А я тем временем займусь полицейскими, арестовавшими грабителя вчера.

Ева оперлась о машину и попросила соединить ее с Родсом или Уиллисом. Следующие десять минут она мерзла, обсуждая происшедшее и Мейсона Тобиаса. Увидев возвращающуюся Пибоди, борющуюся с ветром, который раздувал полы ее розового пальто, она села в машину, включила печку и завела мотор.

— Алиби как алиби, — доложила Пибоди. — Ну, скажи, на кой нам черт такая долгая зима? Я принесла тебе «ветчинный карманчик».

— Это что еще такое?

— Фальшивая ветчина и немолочный продукт, прикидывающийся сыром, внутри вещества, похожего на хлеб. Свой я съела по пути — там калорий кот наплакал. Могло быть и хуже. А еще, — она вынула из кармана мятый пакетик, — соевые чипсы. Сама я их с некоторых пор не ем, ты знаешь, почему. Если хочешь, у меня их целых два.

— Ты хотела их просто подержать?

— Нет, съесть. Но не стану, потому что они твои. Человеку, у которого содержание жира в организме не превышает десяти процентов, запрещено подвергать сомнению мою логику. Слушай: он отработал свою смену до восьми вечера. Я опросила двух официанток, повара и менеджера. А ты поговорила с теми полицейскими?

— Да, с обоими, и оба считают поступок Мейсона вчера вечером — вернее, уже сегодня утром — адекватным. Они с ним знакомы и уже советовали ему не лезть не в свое дело. Однажды они задержали его за нарушение неприкосновенности частной собственности, когда он, преследуя заподозренного в правонарушении, вошел следом за ним в жилой дом. Черри Пай — стриптизерша. На нее напал посетитель из клуба, захотевший дарового развлечения и после ее отказа позарившийся на ее сумочку.

— В общем, Мейсон не тот, кого мы ищем.

— Похоже на то. — Влившись в поток машин, Ева посмотрела в зеркальце заднего вида. — Но меня насторожили его спокойствие и самообладание. Если отвлечься от впечатления, что он не способен на насильственное преступление, то он вполне отвечает профилю Миры.

После лаборатории — куда Ева заехала больше для очистки совести, чем в ожидании новостей, — их ждал морг.

Моррис катил по тоннелю тележку. Среди белых халатов он выделялся своим оранжево-красным костюмом. Так ярко он не одевался еще ни разу после смерти детектива Колтрейн, своей возлюбленной.

— Даллас, Пибоди. — Он указал на торговый автомат. — Угостить вас кошмарным кофезаменителем?

— Лучше не надо, благодарю.

— А вот этот «горячий шоколад» хотя бы отдаленно похож на горячий шоколад? — поинтересовалась Пибоди.

— Они дальние родственники.

— Я, пожалуй, рискну. Прощай, моя предновогодняя решимость соблюдать диету!

Она стала рыться в карманах, но Моррис ее остановил:

— Позвольте мне.

Он ввел свой код, и все трое уставились на вялую бежевую струйку, которая потекла в одноразовый биоразлагаемый стаканчик.

— Хотя бы теплый, — сказала Пибоди, взяв полный стаканчик. — Уже половина победы.

— Удачи! Итак, Ледо. — Моррис галантно пропустил их обеих в тоннель перед собой. — Если бы не насильственная смерть, он протянул бы в своем привычном режиме еще лет пять-шесть. Печень и почки серьезно повреждены из-за злоупотребления наркотиками. Зрение ослаблено по той же причине. Кости и зубы не получали надлежащих микроэлементов. Неудивительно, ведь его последняя трапеза состояла из жареной лапши и бурды, в которой было больше химии, чем ячменя. Потребляемая им отрава, — продолжил Моррис, преодолев двойные двери мертвецкой, — представляла собой коктейль из «фанка» и еще дюжины столь же вредоносных ингредиентов. В общем, убийца мог бы обойтись и без шокера: бедняга так нагрузился, что провалялся бы без чувств еще часиков шесть.

— Убийца был не в курсе, не наблюдал же он, как жертва нагружается. — Ева подошла к трупу и внимательно изучила отметины от шокера и глубокую рваную дыру от обломка кия. — В любом случае порядок есть порядок, нечего полагаться на авось. Тщательность, внимательность, осторожность.

— Удар в скулу был так силен, что не выдержала кость. Нанесен, скорее, сверху. Бивший стоял над упавшим и бил справа налево.

— Правша, как и в случае с Баствик.

— Скорее всего. Смертельный удар опять-таки наносился сверху вниз, вертикально, с большой силой. Кий был переломлен непосредственно перед этим.

— Да, в лаборатории утверждают то же самое.

— Я вынул из раны несколько щепок. Говорят, там опять было послание?

Ева молча кивнула. Моррис достал из холодильника баночку пепси.

— Спасибо, Моррис. У меня вопрос: кто-нибудь из ваших — санитары, врачи, водители, обслуживающий персонал — проявлял особенный интерес к моим расследованиям?

— Иногда ты ведешь заметные дела, которыми нельзя не интересоваться. Но, на мой взгляд, все остается в рамках. Не замечал, чтобы кто-то на тебя «подсел».

— Но вы же все обсуждаете, советуетесь, действуете сообща?

— Конечно. — Он взял банку, сам вскрыл и отдал ей. — У нас тяжелое ремесло. Мы якшаемся с полицейскими из убойного отдела, с врачами, констатирующими смерть, и так далее. Поэтому никогда нельзя исключать, что кто-нибудь из нас съедет с катушек и сам станет поставлять клиентуру для морга.

Именно этого Ева и боялась.