Благие намерения

Повозмущаться вслух Колодникову, однако, не пришлось. Он вообще плохо переносил кабинеты - независимо от того, был ли это кабинет директора или же кабинет врача. Вот и сейчас, стоило ему, войдя, прикрыть за собой дверь, коленки его обнаружили легкую тенденцию к проседанию, а после первых вопросов он и вовсе почувствовал себя чуть ли не обвиняемым. Вдобавок опер был в штатском, и Алексей с его отвратительной памятью на лица никак не мог сообразить: тот ли это давешний капитан или уже кто-то другой… Вроде бы такой же крепыш, только пониже малость, поплотнее и вроде бы поинтеллигентнее… Но, во всяком случае, рослого рукастого детину лет двадцати пяти (и тоже в штатском), с угрюмым видом маячившего за правым плечом оперуполномоченного, Алексей наверняка видел впервые.

- Сколько можно рассказывать одно и то же? - фыркнул Колодников и дерзновенно протер очки.

- Ничего вы нам еще не рассказывали, - ворчливо отвечал ему опер. - Это вы автоинспекции рассказывали, а не нам…

Стало быть, и впрямь не тот…

- Ну так они же все записали…

Тут по лицу и по тяжеленным клешням дылды в штатском прошла единая судорога, словно он готов был уже сейчас придушить свидетеля на месте. Детина вздохнул, сунул ручищи в карманы и, выпятив челюсть, стал смотреть в окно.

- Они - это они, - сурово сказал опер и положил на стол чистый лист.

Алексей покорился судьбе и вновь принялся излагать все с самого начала. Записав за ним пару фраз, оперуполномоченный вдруг приостановился, потом бросил ручку на стол и дальше слушал с откровенной скукой. Озадаченный Колодников перевел взгляд на стоящего у окна. Тот двигал челюстью и, судя по всему, наливался злостью.

- Слушай, мужик! - процедил он наконец, дернув шеей, и обернулся. - Кончай врать!..

- Простите?.. - не поверил своим ушам Алексей.

- Да его же монтировкой по голове били!.. - взорвался детина. - В двух местах башка продырявлена! Не мог он вести машину! И в арку зарулить - не мог!..

Замолчал - и, гневно сопя, отвернулся вновь. Колодников обмяк и вопросительно воззрился на сидящего за столом.

- То есть к-как?.. - с запинкой спросил он. - Я же сам видел…

- Видел, - спокойно согласился тот. - Вот и давай - то, что видел…

- Но ведь я же… Все как было, так и рассказываю…

- Да не было так… - Сидящий поморщился. - Давайте сначала. Вот вы пишете в заявлении: напали на вас в арке… Вот давайте подробно…

- Н-ну… - оскорбленно пожимая плечами, начал Алексей. - Я подошел… заглянул в арку…

- Там кто-нибудь в это время находился?

- Н-нет… Во всяком случае, я посветил - никого не заметил…

- Фонарем?

- Нет, брелоком…

- Чем-чем?.. А-а, брелком?..

- Брелоком, - упрямо повторил грамотный Колодников, но впечатления это, кажется, не произвело.

- Вы были в очках?

- Да… Но я бы и без очков разглядел…

- Так. Дальше.

- Сделал первый шаг, меня ударили…

- Сзади?

- Нет, спереди, слева. Несильно, но прямо в глаз…

- А очки?

- Очки я тут же сорвал…

- После удара?

Колодников моргал.

- Сквозь очки вас ударили, получается, - заметил опер.

- Д-да, действительно… - чувствуя легкий озноб, выдавил Колодников. - Как же это?..

Тот, что помоложе, длинно прицыкнул в раздражении и стал смотреть в потолок.

- Объяснить? - спросил тот, что постарше.

Дар речи Алексей Колодников утратил, и, очевидно, это было воспринято как знак согласия.

- Не бил вас никто, - со вздохом сообщил опер. - Так, припугнули… Ну, может быть, пару подзатыльников отвесили… И не до того, как машина в арку зарулила, а после. Так ведь?

Он подождал ответа, но видя, что свидетель по-прежнему пребывает в остолбенении, продолжил вполне дружески:

- Ну и чего испугался?.. Будь это в самом деле крутые, ты бы здесь сейчас не сидел. Они бы тебя сразу убрали. Таким ведь без разницы: трупом больше, трупом меньше… А раз начали грозить, значит сами боятся. Натворили дел сгоряча, потом опомнились, обделались - так все обычно и бывает… Короче, вот тебе лист, вот тебе ручка, садись поближе и пиши… И кончай трястись! Здоровый же мужик!..

Нетвердыми пальцами Колодников принял шариковую ручку, взглянул на нее растерянно - и решительно отложил на пододвинутый оперуполномоченным чистый лист.

- Ложные показания… - с запинкой выговорил он, - давать не буду…

Оба милиционера уставились на Колодникова. У рукастого детины даже челюсть слегка отвисла.

- Ты, может, съел чего?.. - изумленно и в то же время угрожающе вымолвил он, при этом почему-то понизив голос и оглянувшись на дверь. - Какие ложные показания?.. Ты за базаром-то следи!.. Кто тебя заставляет давать ложные показания?..

- Я рассказал все, как было… - через силу отвечал ему Алексей, - но вы мне не верите… Тогда я не знаю, что мне тут писать… Если то, что я видел, противоречит какой-то вашей версии…

Детина шевельнул желваками и в сердцах отвернулся к окну.