Битвы Второй Мировой (СИ)

Испанская жара в 1936-м году

Гражданская война в Испании 1936–1939 гг. слишком сложна и глубока, чтобы я смог рассказать о ней парой фраз. Хотя, стоп. Могу. Это будет выглядеть так «Во всем виноваты коммуняки. Но это не точно».

Как по мне, так всё пошло под откос, после того как король Испании, отрекся от престола. Монархия — идеальный строй. Если бы не короли. Вот и тут — испанская король оказался интеллигентом, Альфонсо, да еще и номер несчастливый, тринадцатый. Когда на очередных выборах победили противники монархии, он вдруг перестал всех расстреливать. Тряпка. Хуже того, произнеся проникновенные слова, король отчалил в Лондон предаваться тяжким думам о подданных и судьбе отчизны. От престола, впрочем, король не торопился отрекаться, но по факту Испания стала республикой.

Вся прогрессивная общественность была в высшей степени восторга от высокого гражданского самосознания испанцев, которое позволило провести смену режима столь цивилизованно и бескровно.

Не будем дальше лезть в политику, тем более, что скоро Казахстан, вполне возможно, пойдет по стопам Испании и вы сможете изучить вопрос и рассмотреть детали таких процессов в прямом эфире. Для нас важно две вещи — в Испании случилась Республика. Но она была плохая. Поэтому белые люди, воины добра и света, (в основном в мятеже участвовали военные) решили убить всех плохих и сделать Испанию снова великой.

Технически, это был мятеж.

Но тут, вдруг, оказалось — плохих прям очень много. Это не проблема, самоотверженные патриоты поубивали бы всех. Но у плохих людей еще и хватило подлости сопротивляться. Кажется, на это никто не рассчитывал. Власти Республики начали раздавать оружие населению, население не торопилось вставать под знамена мятежников — мятеж перестал быть теплым и ламповым. На фотографии ниже — на улице города граждане, одурманенные бузотерами, с оружием руках, не хотят возвращаться в монархический рай. Красных курток провокаторов с этого ракурса не видно, но они там наверняка есть (это внутренняя шутка для граждан Казахстана).

Войска и национальная гвардия, привыкшие при короле жестоко давить всяких бузотеров, не могла заниматься привычным делом в таких условиях. Мятеж, фактически, провалился. Крупные города в большинстве своем остались за республиканцами.

Гражданская война всегда отмечается крайней жестокостью и в ней трудно разобраться. А в Испании еще и до этого были очень сложные переплетения интересов. И, если в Российской Империи была достаточно простая палитра основных политических сил — красные, белые, черные, зеленые — в Испании спектр был куда более насыщен полутонами. Даже, вроде бы, принадлежащие к одному течению анархисты внутри себя дробились на более мелкие течения. Иногда, некоторые из таких течений, оказывались буквально прямыми противниками. Добавьте сложные внутренние проблемы этнического характера — получите настолько сложный клубок противоречий, что его можно годами распутывать и диссертации защищать.

Конечно же, этот котел мог бы и не взорваться, но не обошлось без помощи неравнодушных людей.

Помогали в основном мятежникам. Республиканцам, сильнее всего, конечно, помог Хемингуэй, написав роман «По ком звонит колокол». В СССР этот роман перевели только в 1962, снабдив в предисловии таким примечанием: «…встречается ряд моментов, с которыми трудно согласиться. Так, например, обращает на себя внимание не совсем правильная трактовка образов коммунистов, бесстрашных и мужественных борцов с фашизмом в трудное для испанского народа время».

Потягаться с таким зубром литературы в раскрытии ситуации я не рискну. Я просто оставлю за своим мысленным объективом все то кроваво-черное полотно великой трагедии испанского народа и остановлюсь лишь на одном эпизоде масштабного сражения за Мадрид.

Дело было в 1936-м. Осень этого года обещала стать последней в истории Республики — колонны мятежников, словно кривые клинки вспарывали территорию лояльную законно избранной власти, оставляя после себя раны из руин и трупов ополченцев и сочувствующих. Да и просто случайных людей.

Командующий операцией, один из мятежников, генерал Эмилио Моле, выступил по радио. Проникновенное, твердое и четкое послание, увы, до нас не дошло. Осталось только в пересказе. Среди прочего Моле заявил, что помимо имеющихся в его распоряжении четырёх армейских колонн он располагает также пятой колонной в самом Мадриде, которая в решающий момент ударит с тыла.

С тех пор термин «пятая колонна» стал нарицательным.

Кроме включенных в планы наступления неизбежных массовых бунтов в тылу республиканцев, мятежники не стеснялись широко использовать беспрецедентное количество итальянской и немецкой техники. Это были танкетки и самолеты, обычно управляемые «добровольцами» из этих же стран.