Битвы, изменившие историю

Эдвард Хоук был высокий, сильный, широколицый человек, оставивший след в истории своими поступками, но не личными качествами. Он позволял себе опасное развлечение — выступать против Питта в парламенте, и великий министр его недолюбливал, но Хоуку симпатизировал Георг II и из упрямства удерживал адмирала у власти. Поскольку никому еще не удалось побить поразительный рекорд Хоука в бою — именно он захватил шесть кораблей л'Этандюэра в 1747 году, Питт был вынужден уступить.

В 1759 году днища кораблей не обшивались медными листами и скоро теряли быстроходность из-за налипшей грязи. Поэтому в то время существовал обычай снаряжать эскадру для экспедиции, потом приводить ее домой и чистить перед тем, как отправить в новый поход. Намерения неприятеля были хорошо известны Хоуку, и он скоро понял, что эта традиционная процедура отлично сыграет на руку французам. Даже если он нагонит, даже если разобьет их флот в Ла-Манше, они легко смогут провести конвой, как это случилось в 1747 году. Единственное решение заключалось в том, чтобы не дать конвою пройти под прикрытием флота Конфлана. Единственный надежный способ сделать это заключался в том, чтобы помешать французскому флоту и конвою собраться вместе.

Поэтому Хоук держал основную часть своего флота в Торби, где их могли кренговать для чистки днищ; у выхода из Бреста он поставил четыре или пять тяжелых кораблей, у выходов из Морбихана — коммодора Роберта Даффа с четырьмя пятидесятипушечными кораблями. Обе эскадры получили инструкцию немедленно дать сигнал, если будут замечены передвижения противника. Держать в море такой флот стоило больших денег, и в парламенте Хоука обвинили в растрате финансов королевства. Штормовой ветер выбросил один линкор на брестские скалы; в другом открылась течь, так что его пришлось снять с рейда; два из четырех пятидесятипушечников были вынуждены отправиться в порт приписки на чистку днищ. Но блокада держалась все лето и начало осени, в ответ на критику Хоук только говорил: «С милостью Божией деньги не пойдут на ветер».

И все-таки тем летом, должно быть, в Ла-Манше создалось значительное напряжение, и мало кто мог сохранять спокойствие, пока Вулф пытался добраться до высот за Квебеком. Примерно в октябре пришли радостные известия о канадском успехе, но наступило 15 ноября и сезон осенних штормов, когда в Торби на всех парусах ворвался легкий фрегат «Гибралтар» водоизмещением 24 тонны и сообщил о том, что Конфлан с 21 линкором находится в двадцати четырех лигах от Бель-Иля и идет на юго-восток.

Из-за износа эскадра Хоука сократилась до двадцати трех линкоров, многие из которых уступали французским по размеру и снаряжению. Но у адмирала оставались четыре гигантских трехпалубника, действовавших в морском сражении как плавучие крепости. Он тотчас вышел в Морбихан, уверенный, что идет вслед за французами. Поднялся ветер, который в течение нескольких дней относил Хоука к западу. Наступило 19 ноября, тогда ветер сменился на попутный, и британцы смогли продолжать путь.

Рано следующим утром фрегат, паливший из сигнальных пушек, приблизился к пятидесятипушечникам коммодора Даффа, ставшим на якоре в Бель-Иль-сюр-Киберон. Ему понадобилось мало времени, чтобы понять, что французы наступают на него крупными силами. Он приказал перерезать канаты и на всех парусах пошел к южному выходу. Враг двигался очень быстро, но недалеко от входа в бухту Киберон французы внезапно прекратили гонку. Дафф продолжал идти своим курсом, избежав преследования; французы спустились под ветер в бухту с многочисленными утесами, отмелями и путаными проходами, хорошо им знакомыми, но неизвестными лоцманам Хоука, корабли которого они заметили во время погони. Все утро крепчал западный ветер, пока не превратился в шторм с частыми сильными шквалами.

Этот западный штормовой ветер быстро нес тяжелые британские корабли, переваливал с борта на борт, заливал иллюминаторы нижних палуб и заставлял матросов цепляться за бортовые лееры. Британцы не сдавались, сигнальные флажки Хоука приказывали каждому кораблю вступать в бой, не теряя времени на построение. В два часа пополудни «Уорспайт» (74 тонны) и «Девоншир» (70 тонн) оказались на расстоянии выстрела от кораблей пришедших в замешательство французов и открыли огонь; немного погодя в действие вступили еще семь британских кораблей. Ядро, пущенное с одного из них, лишило мачты французский «Формидабль» водоизмещением 80 тонн. Все британцы палили по нему, пока он проходил мимо; в четыре часа пополудни «Формидабль» спустил флаг, потеряв две сотни людей, включая адмирала.