Битвы, изменившие историю

До Филиппа одним из слабых мест пехоты были фланги; для прикрытия флангов своей фаланги Филипп прикрепил к ним войска собственного изобретения — щитоносцев-гипаспистов, которые позже прославились под прозвищем «серебряные щиты». Их вооружение состояло из копий и мечей, но копья были короче и щиты легче, чем у фалангитов; это было маневренное подразделение, которое могло рассыпаться цепью и сосредоточиваться. На случай легкой стычки армия располагала мобильными лучниками и копьеносцами с дротиками; в отряды копьеносцев в основном входили горцы агриане, а лучники главным образом набирались из греческих наемников, поскольку Греция славилась как питомник лучников.

Но сердцем армии и ее ударной силой была тяжелая конница — гетайры или «царские сотоварищи». У них были шлемы, щиты, нагрудники и копья, но поскольку стремена еще не успели изобрести, копье использовалось не как пика, а для того, чтобы вонзать его во врага. Служить в «сотоварищах» было почетно, а почетнее всего было попасть в эскадрон из двухсот пятидесяти человек, который всегда находился на крайнем правом фланге, в самом опасном месте, и был известен под названием агемы — «царской дружины». Затем Филипп услышал, что в греческих городах Италии появились машины, умевшие разбивать каменные и бревенчатые стены, под защитой которых преимущественно находились города; он привез в страну тамошних инженеров и заставил их создать первый в истории передвижной осадный обоз с тяжелыми средствами прорыва.

Все рода войск состояли на действительной военной службе, где их тщательно муштровали, заставляя совершать марш-броски на тридцать пять миль в день в полном снаряжении. К весне 358 года у царя было 10 тысяч обученных пехотинцев и 600 конников, с которыми он пошел на племена горцев, которые так ему досаждали. Пеонийцы сдались после первого не очень тяжелого боя; иллирийцы были достаточно сильны, чтобы выстоять в сражении в традиционном греческом стиле, но Филипп показал им нечто новое в военной тактике. По приказу царя левый фланг избегал боя, пока в центре и с правого фланга наступали щитоносцы и фалангиты, но, когда на переднем крае создалась неразбериха, конница на левом фланге бросилась на противника и практически уничтожила его.

После этого горцы утихли, немало рекрутов из их племен влились в растущий корпус национальной армии, что способствовало объединению Македонии, поскольку новобранцев не распределяли по национальностям, поэтому армия сплачивалась. В последовавшие шесть лет, пока царь совершенствовал свою армию и свой план — не больше и не меньше как нападение на громаду персидской империи, не случилось ничего заметного, кроме нескольких стычек с греческими полисами (например, к возмущению Афин, Филипп штурмом взял Амфиполь). Совершать это нападение он собирался не как царь Македонии, а главнокомандующий лиги всех государств Греции. Словом, он увидел то, что проглядел Демосфен: персидская система вытеснит греческую цивилизацию, если греки не объединятся, а Персия сохранит свои размеры и богатства. Более чем вероятно, что Филипп намеревался создать мощное государство на территории, населенной греками; чтобы не завоевывать, а сосуществовать.

Демосфен не проглядел значение первых этапов процесса объединения Греции. По его мнению, результатом должно было стать подавление демократии (в том числе лишение демократического государства привилегии воевать с любым другим государством). Когда по тщательно организованной просьбе граждан Филипп вмешался в один из локальных конфликтов и вышел из него официальным главой фессалийской конфедерации, оратор выступил со своей первой филиппикой. И продолжал выступать до конца своих дней.

Здесь нужно заметить, что Филипп был дипломатичным лжецом крупного калибра, распутником, пьяницей и разбойником, а с гражданскими делами управлялся так же ловко, как с военными. Правление его было эффективно. Золотые рудники, разработка которых началась при нем, позволяли ему за все платить наличными; при дворе у него царила справедливость, и под его руководством народ процветал. Что толку в демократии, если при Филиппе жить лучше? Таким образом, в большинстве городов крепли профилипповские настроения, и задача Демосфена весьма осложнилась. Нет нужды останавливаться на каждом па в этом запутанном танце, но в 338 году союзные армии Афин, Фив и нескольких городов помельче вышли против македонской армии в Херонее. Фиванцы были уничтожены, афиняне потерпели сокрушительное поражение.