Битвы, изменившие историю

Таким образом, русские запаздывали почти на две недели, а французы прибыли на много недель раньше, и не с 70 тысячами, как ожидал обманутый Мак, но почти со 177 тысячами человек, пригнанных от Ла-Манша со скоростью, свойственной наполеоновским армиям в походе. Кроме того, это была армия нового типа. Обычно к каждой дивизии прикреплялась кавалерия, и артиллерия к каждому пехотному батальону. В Великой армии пушки были сосредоточены в дивизионных парках, а кавалерия собрана в один громадный 22-тысячный корпус, имеющий собственную артиллерию. Кавалерия получила задание прикрыть переброску французских войск, которые текли, словно параллельные стальные реки, не по Шварцвальду, как ожидалось, а через всю северо-западную Германию к нескольким пунктам на Дунае, расположенным между позициями Мака и Веной.

В конце сентября боевые охранения генерала Мака у выходов из Шварцвальда начали сталкиваться с французскими кавалеристами; основываясь на том, что с ними были пушки, генерал решил, что пехота уже на подходе, и приказал сосредоточиться в районе Ульма. Первые надежные вести пришли 7 октября, и вести эти повергали в ужас: французы в огромном количестве уже стоят на юге от Дуная, отрезав австрийцев от коммуникаций.

Австрийский командующий сделал все, что было в его силах, чтобы пробить себе дорогу из окружения: сначала по одному берегу реки, потом по другому, но, где бы он ни соприкасался с французами, они превосходили его числом. Генерал был сбит с толку, окружен. Через неделю, отдавая саблю Наполеону, он разрыдался со словами: «Узрите злосчастного Мака!»

V

Почти 70 тысяч солдат Мака погибли или попали в плен, но трудности Наполеона только начинались. Линии его коммуникаций протянулись на сотню миль до Рейна, и для сохранения их требовалось немало войск; также пришлось отправить значительную силу, чтобы защитить от австрийцев южный край в Тироле и Италии. В конце октября, прежде чем стало возможно наступление вниз по Дунаю, Кутузов прибыл в Вену с первой русской армией. В течение следующих шести недель продолжалось маневрирование по долине Дуная, которая стоит у восточных ворот Европы. После провала в Ульме и прибытия контингента во главе с Буксгевденом и императором русские составили большую часть союзных сил и получили возможность задавать стратегический тон. Они весьма шокировали австрийцев тем, что предложили временно оставить позиции и даже Вену врагу, но настояли на своем и, отступая с боем, в конце ноября завели французов через горы в Богемию.

Немаловажную роль в этой ситуации сыграло жесткое дипломатическое давление на Пруссию со стороны Австрии и России, которые добивались, чтобы она прибавила к Лиге мира 180 тысяч своих солдат, вымуштрованных в манере Фридриха Великого. Давление достигло пика; когда французские и союзные патрули мерились силами на дороге между Брюнном и Ольмюцем, прусский министр иностранных дел находился в штаб-квартире Наполеона с ультиматумом, и союзники знали об этом. Они также отдавали себе отчет в том, что дальнейшее отступление к резервам дало им численное превосходство в полевых силах (достоверные сведения говорят о 850 тысячах против 70 тысяч), что французская кавалерия в течение нескольких дней проявляла мало инициативы и продвижение французской пехоты прекратилось. Казалось, Наполеон сожалеет о том, что ему пришлось так удалиться от своих баз, и готовится к отходу. Ударить его в момент сомнений значило не только воспользоваться моральным и численным преимуществом, но и безусловно заставить Пруссию вступить в войну. Полковник Вейротер, начальник австрийского штаба, получил задание составить план сражения.

Патрули установили местонахождение французов, протянувшихся линией с северо-востока на юго-запад поперек дороги между Брюнном и Ольмюцем. Они заняли возвышения с крутыми склонами, но плоскими вершинами, прямо за ручьем Голдбах, который питает несколько небольших прудов, тогда покрытых льдом. На восток от ручья расположен высокий холм Працен, перед ним стоит селение Аустерлиц, которое французы сначала удерживали и потом оставили, это была одна из причин считать, что они решились на отступление. У деревни Сокольниц на французском берегу Голдбаха занятые ими высоты поворачивали на юго-запад в сторону дороги, которая вела на юг к Вене. По этой дороге шли коммуникации Наполеона, и Вейротер, хорошо усвоивший доктрину Фридриха Великого, заметил, что эта ситуация дает ему прекрасную возможность для косой атаки в стиле Фридриха, направив основной вес против правого, чувствительного, фланга французов.