Битва за страну: после Путина

Столбов понимал: этот мини-срыв случился не из-за усталости и недосыпа, а из-за утренних разговоров. С Татьяной как раз все получилось правильно, хотя, может, тоже чуть жестоко. Пусть. Поиграла в хиппующую студентку — прогулялась в Питер отдохнуть. Он тоже поиграет в «Домострой», запрет царицу в тереме дня на три, потом посмотрим.

С Батяней было сложнее. По масштабам его вина была побольше, чем у других, и в то же время она заключалась лишь в том, что не проследил.

Оказалось, его племяш в прошлом декабре купил земельный участок во Владимирской области. Точнее, не купил, а стал партнером приятеля. Тот, живо смекнувший в политической конъюнктуре, стал владельцем территории, на которой предполагалось строить крупный торговый центр. Проблема была в том, что из-за этого лакомого кусочка возле федеральной трассы шли одновременно несколько процессов. Пока суд да дело, потенциальные собственники баловались переменным рейдерством.

До победы Столбова у племяша с приятелем шансов не было никаких. Теперь же они осмелели, или, выражаясь точнее, оборзели. Вломились на территорию с какой-то совсем левой охранной фирмой, подрались со строительной бригадой — та стала защищать технику. А когда охранно-милицейские силы противника осадили в строительном вагончике их самих, племяш дозвонился до Батяни, рассказал про «бандитский налет». Тот время на выяснение тратить не стал, прислал дежурный экипаж. Враги племяша не сразу уразумели статус подмоги, оказали сопротивление, и кто-то из местных ментов даже получил пулю в ногу. Потом все поняли, извинились, сказали: «Больше не приедем».

Батяня, кстати, узнав обстоятельства, чуть не набил фейс племяшу и приказал не звонить даже в именины. Поздно. История раздулась, и даже выздоровевший простреленный мент нарушил обет молчания в нескольких интервью. Батяня за неделю до этого намекал Столбову насчет трабла, но тот намеков не понимал. А смелости все рассказать самому у старого воина не хватило.

Встретившись с Батяней, Столбов показал ему распечатанную страницу из виртуального журнала и задал вопрос, допускающий как кару, так и прощение, причем со склонением ко второму:

— И что мне теперь делать?

— Как что? — с удивлением ответил Батяня и протянул заявление. — Подписать и все.

Столбов, конечно, к ручке не потянулся, но Вадим Сергеевич был настойчив.

— Давай уже поскорее, чего тянуть? Не сейчас, так через неделю тебе придется меня выгнать, как Макса. Или начать тасовать, как Ваньку — Дума не для тебя, найду место почетного козопаса. У меня такая работа, что с нее просто свалить нельзя, я должен дела передать.

— Вадим Сергеевич, может, подумаем? Лицо надо сохранить, — растерянно спросил Столбов.

— Нет уж, — Батяня чуть ли не сунул бумагу ему под нос. — Все уже, подумали. Не хочу ждать, когда меня совсем съедят, с лицом и с яйцом. Если уважаешь меня, любишь хоть чуть-чуть, подпишешь!

Самое ужасное, что в глазах у него были слезы. Правда, когда Столбов подписал, спокойно поговорили о преемнике. Батяня предложил Степанова, президент спорить не стал. Подписал новое назначение, однако попросил Батяню сразу не уходить, побыть куратором. Тот согласился, но не сегодня — надо было ехать в прокуратуру, устаканивать историю с племяшом.

Вот в таком настроении Столбов и взлетел, бодро и весело, на трибуну Всемирного конгресса соотечественников.

* * *

Из «стодневного» интервью Михаила Столбова.

— Светлана Правдина, «Ставропольские ведомости». Михаил Викторович, ваше отношение к деятелям прежнего режима — двум прежним президентам, а также их ближайшему окружению?

— Люди делали, что могли. Иногда нужные вещи, иногда ошибались. Судить их за это не собираюсь. Путин выпускает в природу диких животных, Медведев управляет «Сколково». Грызлов руководит «Единой Россией» в Думе, ему привычно. Сечин консультирует какую-то фирму, Кудрин преподает высшую экономику, Сурков написал роман «Повышенный градус». Все при деле, никто не обижен.

— Правда ли, что Анатолий Чубайс получил новую должность?

— Правда. Роснано возглавил молодой ученый с менеджерскими задатками. А с Анатолием Борисовичем я встретился лично. Поговорили, решили поставить эксперимент: выяснить, является ли он талантливым менеджером, и решили назначить его сити-менеджером небольшого города Октябрьска в Восточной Сибири. На год. Он согласился.

— Извините, Михаил Викторович, а жителей не жалко?

— Среди критериев социальные показатели будут на одном из первых мест. Так что все возможности добиться успехов — есть. Буду ждать.

* * *

— Иван Тимофеевич, скажите, пожалуйста, господин президент придет в Думу вовремя?

— Михаил Викторович никогда не опаздывает, — ответил Иван.

— Знаю, — сказал Крамин. — Просто я привык, что когда приезжает президент в Думу, то уже с утра различный шорох, мельтешение, от охраны до протирки стен, а сегодня, вроде, как обычный день.

— Ну, это не ко мне, — ответил Иван и тут же спросил сам:

— Кстати, а Олег Делягин-то как оказался в нашем разговоре? Он из экспертов?

Крамин ответил что-то невразумительное, вроде «Да».