Битва за солнце (СИ)

Внимание львёнка привлекло ярко-рыжее нечто, валявшееся недалеко от стада газелей. Кажется, его рассудок ещё отказывался верить, что он сейчас наблюдает смерть единственной живой души, которая могла бы ему помочь здесь; зато сердце бешено колотилось в груди и рвалось наружу. Детёныш бросился вниз по склону, уже задыхаясь от бега и слёз; он остановился возле тела рыжей львицы, безмолвно покоившейся на залитой кровью траве.

Бок Квели был насквозь проткнут рогами, позвоночник переломан уже, вероятно, после её падения. По яркой от солнца и крови шкуре ползали трупные мухи. Кидого ошарашено пятился назад, глядя на изуродованное тело тёти. Газели так и продолжали пожирать молодую траву, не обращая на детёныша внимания.

Львёнок кое-как доковылял до леса, падая у первого же дерева, которое обеспечивало ему тень. Он закрыл морду лапами и уставился на мелкие тёмные травинки, на которые свалился.

Это место, несмотря на все свои плодородные почвы и обилие дичи, казалось ему прогнившим и покинутым. Каждый кустарник и зверь здесь теперь пах смертью и желчью. «Нужно убраться отсюда», — думал Кидого, засыпая с болящей от утомления головой.

Ранним утром, пробудившись от скрежета птиц, Кидого решил поскорее покинуть оазис, пока не покажется удушливое солнце. Он довольно быстро избавился от высокого леса и зелёных лугов в поле зрения — львёнок вышел на пустынный простор, усеянный усопшими от жары растениями. Даже это место казалось ему более живым, чем те тропики.

Он остановился возле шипастого кустарника, чтобы перевести дух. Уши львёнка улавливали повторяющиеся, надоедливые звуки, доносящиеся откуда-то со стороны. Кидого раздражённо искал источник шума глазами, но ничего не наблюдал. Подойдя к зарослям полуживых кустов, он заметил блёклую худую фигуру, жадно грызущую корешки этих растений.

Видимо, это был львёнок примерно его возраста, может, чуть старше; необычайно щуплый и истощённый. По его шее распласталась жидкая выгоревшая грива, клыки сточились, судя по тому, как долго он грыз эту несчастную корягу.

Кидого вдруг вновь почувствовал какой-то интерес к своему существованию, заметив подобного себе сородича.

— Эй, — тихо, но уверенно сказал белый львёнок, стоя у него за спиной, — что ты делаешь?

Второй детёныш обернулся, разжёвывая старую древесину. Его морда была усыпана проплешинами и мелкими царапинами, что было неудивительно при таком образе жизни. Коричневый львёнок был явно приятно удивлён появлением Кидого — он улыбнулся, и из его пасти посыпалась измусоленная кора кустарника.

— Жую, — коротко отозвался детёныш.

Кидого скептично оглядел нового знакомого — нельзя же было так сильно запускать себя, даже при жизни в одиночку!

— Почему ты такой… нечистый, — подобрал нужное слово львёнок, посмотрев на собеседника с долей отвращения.

— А почему ты такой белый и невинный, умник? — на плечо принца прилетела костлявая лапа второго львёнка, повалив возмущённого Кидого на землю.

— Я тут один мотаюсь, без мамы. Уже не первый день. Мне как-то всё равно на болячки у себя на шерсти, — протянул коричневатый детёныш, присаживаясь рядом с поднимающимся после падения Кидого.

Белый львёнок отряхнулся и тоже угнездился рядом. Почему-то он не испытывал такой неприязни и недоверия к этому бродяжке, какое было к тому же Рамиси, хотя лишая и грязи на теле этого львёнка было куда больше.

— А ты, наверное, тут с родителями, раз такой красивенький и ухоженный, — фыркнул коричневый львёнок, с ухмылкой смотря на Кидого.

— Я пришёл сюда с тётей, но её убили на охоте. Родители вообще в другом месте, — процедил белый львёнок, отворачиваясь от пытливого и резкого взгляда собеседника.

— Значит, ты тоже один здесь? — бросил коричневый детёныш в пустоту, ибо ответа не последовало.

Львята лежали на пустой жёсткой земле, иногда заводя разговор о своей «прежней жизни». Кидого выяснил, что Аскари, так звали его нового знакомого, родился у львицы-одиночки, и та вскоре куда-то исчезла, предоставив сына, только научившегося гонять кроликов из норы в нору, самому себе. Львёнок основался на этом пустыре, питался падалью и иногда ходил в тропики, чтобы половить мелкую дичь, но крайне редко охота заканчивалась удачно. Другие одиночки сюда ни разу не показывались, а крупные травоядные были крайне безразлично настроены к неспособным детёнышам, поэтому существовать на пустыре было относительно безопасно.

От всей этой болтовни Кидого в голову пришла интересная мысль — поймать что-либо существенное вместе и, наконец, нормально поесть. К тому же, первая охота — первый шаг к взрослению.

— И что мы будем ловить? — воодушевился Аскари, выслушав идею нового знакомого.

— Кролика, мышей, тушканов… Кого сможем. Вместе у нас больше шансов, — подметил белый львёнок, неторопливо двигаясь в сторону леса.

— Знаешь, я уже давно не охотился. Хотя мог бы и развить атаку за это время, — пожаловался коричневый львёнок, шагая рядом с новым другом.