Битва за сектор. Записки фаната

- Жаль, что в России произошла Октябрьская революция. Если бы продолжал править Александр Керенский, то в России утвердились бы те же порядки, что в Европе, - заявил я тогда. Сейчас я, конечно, так не думаю. Но можно ли осуждать парня, за то, что он, живя в Советском Союзе, где его постоянно задерживали и избивали менты, мечтал о демократии западного типа? Думаю, нет, нельзя осуждать.

О включенности фанатов в политические бои можно написать диссертацию, но это не моя задача. Российский футбольный фанатизм, конечно, имеет свое лицо, но в целом он повторяет зады Европы, а в Европе фанатизм чрезвычайно политизированный. В Италии за римский «Лацио» болеют правые и националисты, а за «Ливорно», клуб из города, где зародилась итальянская компартия, - коммунистическая молодежь, которая вывешивает баннеры с изображением Сталина и Че Гевары. За голландский «Аякс» фанатеют антифа-хулиганы, как и за французский «Марсель». Каталонский футбольный клуб «Барселона» поддерживают местные сепаратисты и леваки. Недаром в музее «Барселоны» на легендарном стадионе «Камп Ноу» с гордостью крутят исторические видеокадры, которые запечатлели, как барселонцы победили мадридский «Реал» на глазах у диктатора Франсиско Франко, которого каталонцы ненавидели за то, что он запретил каталонский язык и лишил Каталонию автономии. Болельщики футбольного клуба «Барселона» никогда не забудут молодого президента своего клуба - Саньоля, расстрелянного по приказу Франко. Фанаты «Барселоны» размахивают как клубными гранатово-синими знаменами, так и каталонским красно-желтым флагом, только не с крестом, а с красной пятиконечной звездой. Стены стадиона «Камп Ноу» расписаны граффити - Catalonia is not Spain. У барселонского «королевского клуба» «Эспаньол», как и у королевского мадридского «Реала», а также мадридского «Атлетико», наоборот, торсиды ультраправые. И т. д.

За развитием фанатского движения в России я долго не следил, а когда вновь обратил на него внимание, то сразу заметил, что здесь пышным цветом расцвел расизм. Раньше человека, пришедшего на сектор, никто не спрашивал, какой он национальности. Так, лидерами армейского фанатизма в Москве были грузин Анзор и татарин Закир. То, что я по папиной линии имею грузинское происхождение, проблем в фанатской среде мне не создавало. Моего друга Смолина никто никогда не попрекал его еврейскими корнями.

Я вспоминаю лишь один случай «межрасового конфликта» с участием фанатов, и связан он, как ни странно, именно со Смолиным. Его и какого-то еще зенитовского фаната, кажется, Тестя, ночью высадили в Калинине. Зачем-то ребята спустились в подземный переход, где на них напали несколько чернокожих, видимо, это были студенты, но получили отпор.

- Я ударил негра в его пухлые черные губы, и из них брызнула красная кровь! - рассказывал мне потом Смолин с гордостью в голосе. - Ара, это охуенно заводит - красная кровь, размазанная по черной харе!

Дерущихся то ли разняли менты, то ли негры убежали. Ни Смолин, ни Тесть расистами не были, а что касается смолинского рассказа о красной крови на черной харе - так это не более чем юношеская бравада.

Я и сам столкнулся с хамством негров, причем все в том же Калинине и все в том же подземном переходе. Меня обогнала группа черно-кожих парней, один из них обернулся и крикнул мне: «Эй, армян-обезьян!» От неожиданности я потерял дар речи, а когда пришел в себя, заорал вслед черным: «Сами обезьяны!»

Кстати, что касается негров, то, помню, на 33-й сектор приходила одна молоденькая «шоколадка» - «дитя фестиваля», наверное. И ее никто не гнал.

Правда, когда я решил познакомиться с негритянкой и сказал о своем желании приятелю, тот удивленно посмотрел на меня и сказал: «Как хочешь, Ара. Но учти, ребята над тобой прикалываться будут». Я не стал знакомиться с негритянкой, так как не хотел стать объектом насмешек. Но даже если бы я подкатил шары к чернокожей девице, никто бы не осуждал меня за «предательство расы». Ребята просто подтрунивали бы надо мной, задавая вопросы типа: «Ара, скажи, а у негритянок везде все черное?»

В общем, если с неграми и были проблемы в те годы, то совсем небольшие, да и сталкивались мы с неграми почему-то исключительно в подземном переходе в Калинине. Национализма в нашей среде не было вообще, во всяком случае, я не замечал его. Мы все понимали, что живем в большой многонациональной стране, и, поддерживая сборные команды, гордо кричали: «Со-вет-ский Со-юз!»

С тех пор, как говорится, много воды утекло, много чего случилось. Советский Союз развалился и бывшие «братские народы» бросились убивать друг друга. Когда я был фанатом, шла война в Афганистане, где гибли наши солдаты. Но та война была далеко, где-то за горами, за долами. Многие из нас даже не знали, как выглядят эти афганцы. Другое дело - война в Чечне, то есть на территории собственного государства. Власть и ее пропаганда, чтобы оправдать бойню в Чечне, слепила образ врага, им стал кавказец - корыстолюбивый террорист и русофоб.