Битва за Орион

Пришло время, друзья зашли на корабль. Она собиралась сделать то же самое, стоя на трапе и оглядывая планету, чужую, но до боли в сердце полюбившуюся. И тут вдалеке разглядела силуэт, приближающийся высокими прыжками «старо-землянина». Любопытство пересилило, и попросила дядю подождать ещё две минуты. Довольно быстро на трапе оказалась уставшая от погони, не подходящей почтенному возрасту, Дака. Шум мотора перекрывал голоса, и потому она зазвучала в голове. «Я пришла попрощаться, дочь Мессия и внучка Фарагора. Рада, что ты цела». Ариша сделала шаг вперёд и крепко обняла, застав врасплох. Жест значил больше, чем тысяча благодарных слов, и та обняла в ответ. «Надеюсь, ещё увидимся, Дака». «Быстрее, чем ты думаешь». Ариша обернулась в последний раз, грустно оглядела планету, и поднялась по трапу. Они заняли места так же, как и в прошлый раз, только теперь она решила воспользоваться функцией сна. Не хотелось созерцать прекрасное, усталость накопилась в организме и брала своё. Сару отправила в комнату отдыха, где та примостилась на диване, после взлёта ей должно быть комфортно. Корабль взмыл в небо и с немыслимой скоростью нёс к родной планете и близким людям. Пейзажи сменялись пять часов подряд, и они влетели в атмосферу Земли.

Открыв глаза, понемногу отходила ото сна. Точнее от грёз Нарута, в которые бесцеремонно втянул. Конечно же, он извинился за это, но выглядело извинение не искренне.

— Сожалею о том, что случилось вчера. Я должен был предусмотреть. И поздравляю с приобретением домашнего животного. Мой сын рассказал его историю? Ну, конечно, да. Разве мог он удержаться? Я должен знать прямо сейчас, собираешься ли ты претендовать на пост правителя Ориона? — она сразу поняла, что речь пойдёт об этом.

— Я ни на что не претендую, Нарут. И хочу, чтобы правителя выбирал народ, а не совет. Думаю, это и для тебя будет более честным вариантом. Совет никогда не выберет тебя, даже после всех подвигов.

— Интересно. Я не задумывался об этом. Предполагал, что имею шансы.

— Это вряд ли. Мой отец никогда не отдаст свой голос, дед тоже, другие разделят мнение Мессия. А тебя что снова тянет к власти?

— Моему сыну повезло с такой умной невестой. Кстати, это комплимент. Я, как видишь, изменился, и не пытаюсь поработить миры, но и немного мёда в бочку заслужил, разве нет?

— Пусть это решают люди. Я подкину идею отцу. — Он ухмыльнулся.

— Спасибо, что веришь мне.

Грёзы освободили, воронка завертелась, и она оказалась в аэролёте, действие сонного газа закончилось. Земная гравитация тяготила, голова превратилась в тяжелую тыкву. «Не замечала, что на Земле тяжелее дышать». Сара сидела у ног, периодически скалясь. Полёт нелегко дался животному. Подруга повернулась, потирая сонные глаза.

— Добро пожаловать домой, да Ари? Не думала, что вернёмся все вместе и живые! — голос Вики был полон энтузиазма, в отличие от изречённых слов.

— И кто теперь зануда? — девчонки смеялись, с облегчением понимая, что ужас закончился и больше не войдёт в жизни. На душе стало легко и спокойно.

Аэролёт совершил мягкую посадку, и они отходившие от полёта, осторожно, на ватных ногах, спускались на землю. Как только Ариша вышла, почувствовала капли на лице. Осень Земли приветствовала героев дождём. Отец, вымокший до нитки, хромая на слабо окрепших ногах, приблизился и крепко обнял. Тело била мелкая дрожь то ли от холода, то ли от радости, сила мерцала и переливалась всеми цветами радуги. Волны были видимы глазу, судя по всему, он вышел на новый уровень после того, как выбрался из чертога собственного разума.

— Я так скучал, родная!

— И я скучала, папа!

Она заметила, что у дождя солоноватый вкус — слёзы, которых никто не заметит. Мать обняла ещё крепче и расцеловала в щёки. «Я в порядке, мам, правда». Семья наконец воссоединилась, несмотря на то, что отец ещё злился на мать. Она ведь посмела отпустить дочь на верную смерть, а когда узнал остальное, взбесился в прямом смысле слова. Мила пряталась от него всё это время, и появилась впервые встречать дочку. Ариша молча посмотрела отцу в глаза, и он понял без слов, подошёл к жене и поцеловал. Они не отводили взгляда, общаясь, и она знала, о чём говорят, и раскраснелась. Никита обнимал сына. Казах отвешивал сальные шуточки, но было заметно, что здорово состарился от стресса. Отец обратил внимание на зверя, смирно сидящего у ног.

— Что это? — слова застревали в горле, сила становилась ощутимее.

— Пап, это Сара. Остынь. Она друг. Объясню позже. — Они с матерью многозначительно переглянулись, но допрашивать не стали, пока что.