Битва за небеса

- А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! - раздался крик. Крик, полный отчаяния и ужасного горя. Он никогда не испытывал ничего такого, а потому тело и разум были просто заполнены этой душевной болью. - А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!

Его вопль разносился по всему залу. Душераздирающий вой, столь ужасный и дикий, что, казалось, он принадлежит раненому зверю, а не человеку.

Слезы текли из глаз Октавы, он никак не мог остановить их и кричал.

- Нет! Нет! Нет! Нет! Это неправда! - повторял Заэль. - Айзен-сама! Это неправда! Айзен-сама никогда бы такого не сказал! Он бы не предал меня! Я - единственный, кто сможет встать вровень с ним! Я... я... я.... А-а-а-а-а-аха-а-а-а-а-а!

Он катался по полу, извивался, словно адский огонь сжигал его изнутри. Он пытался хоть как-то успокоиться, но ничего не мог с собой поделать, ведь раньше он никогда не испытывал подобного. Он хочет схватиться за голову, вскрыть свой череп и выкинуть оттуда слова, что просто раскалывают его мозг. Этот голос, эти интонации и все сказанное... Все говорило о том, что это говорил Айзен-сама, но Заэль просто не хотел в это верить.

- Это ложь! Ложь! Он никогда бы такого не сказал! - повторял он вновь и вновь, скорее, пытаясь убедить себя, и возможно надеясь, что сейчас эти сволочи признаются, что солгали ему и обманули. Что это лишь ментальная иллюзия или какой-то трюк, что Айзен-сама никогда бы такого не сказал, но эти двое лишь усмехались, смотря на его страдания. - Вы... Что?! - только сейчас он понял, что что-то изменилось. Горе не дало ему сразу осознать происходящее, но сейчас он понял, что на его голове было что-то надето. Это был какой-то металлический обруч, что сжимал его черепную коробку. - Что это такое?!

- О, рад, что ты спросил, Заэль-кун, - все так же добродушно улыбнулся старик. - Это как раз то, что позволит нам не беспокоиться о твоем возможном возвращении.

- Ага, мы тоже знаем о концепции Ада, а черт его знает, что может случиться - вдруг ты и правда вернуться сможешь? Вот и придумали, как этого не допустить, - продолжила говорить девчонка. - Ты был прав, когда сказал, что подавители блокируют лишь внешнее проявление твоих сил, а не внутреннее, потому мы ни убить тебя не сможем, ни воздействовать как-нибудь. Вот Хиро с Рокой и придумали, как усилить силы 'жалкого нумероса', чтобы они могли сравниться с Эспадой.

- Ублюдки... - прорычал Заэль. - Вы ничего...

- Сейчас увидишь, - усмехнулась она, доставая свой серп. - Шепчи стихи безумия... Дементия...

Активированный ресурексион тут же изменил девчонку. На ее плечах появилось что-то вроде мехового манто или какой-то зеленой шубки, голову венчал тонкий белый обруч, переходящий во что-то напоминающие очки, а в руке она вместо серпа сжимала скипетр. Сейчас соплячка напоминала какую-то кинозвезду, что вышла выпендриваться на сцену.

Неожиданно в голове прозвучал какой-то голос...

= 'Теперь мой Шепот сможет до тебя достучаться'...

Он дернулся, пытаясь избавиться от наваждения, но бесполезно: оно уже проникло в его сознание.

= 'Наслаждайся своим горем и отчаянием, Заэльаппоро Гранц, ведь теперь ты будешь переживать его снова и снова, вечность'...

С этими словами мир потускнел и начал темнеть. Новая волна душевной боли захлестнула арранкара вместе с рвущими сердце словами.

- Я разочарован в тебе, Заэльаппоро Гранц...

***

Он вздохнул, смотря на то, во что теперь превратился некогда гордый и могучий арранкар. Его взгляд остекленел, слезы уже перестали катиться по щекам, так как вряд ли они еще остались в этих глазницах, лишь текущие слюни еще свидетельствовали, что в нем осталась какая-то жидкость.

Ресурексион Лии поистине самый страшный среди всего Лас Ночес, да и вообще во всем мире. Неудивительно, что в Хуэко Мундо всегда боялись телепатов, тех, кто способен читать и влиять на чужой разум. Да, она ограничена своей силой и на кого-то, уровня Эспады, ее способности просто не подействуют, но даже так...

- 'Это пугает'.

Хиро называл обруч, что сейчас на Заэле, 'резонатором'. Устройство с запечатанными в нем неполными копиями самой Лии, что подхватывали движения ее силы и умножали его. Любое воздействие ее 'Зовом' на персону, его надевшую, усиливалось в десятки раз. Сломив волю Заэльапорро тем 'письмом', она легко взломала его разум, а затем закольцевала все его самые ужасные и болезненные воспоминания. Усилила боль и горе в его рассудке, заставила его переживать все эти кошмары снова и снова, тысячи раз. Вечность слушать упреки, вечность страдать и мучаться от разочарования и отчаяния, без возможности хоть как-то вырваться из петли душевной агонии.