Битва за масть

– Все нормально! Это мой корешок армейский, – крикнул Саша, обернувшись к своим.

Нечто подобное, похоже, крикнул и Фара на своем гортанном таджикском.

– Отбой! Свои! – передал по команде приказ свыше Фил.

– А я бы их все равно постриг, – с искренним сожалением пробормотал Пчела.

Космос довольно похоже изобразил истово молящегося мусульманина, сложив ручки на груди и мелко-мелко бесконечно кивая головой в такт молитве.

Бой не состоялся. Провода могли спокойно гудеть себе дальше.

Оружие вновь побросали в багажник, а оттуда хохочущий Саша вытащил неожиданно пригодившийся футбольный мяч. Надо же было им с Фарой выпустить распирающую их энергию. Так они и шли по шоссе, перекидываясь мячиком и воспоминаниями. А позади них параллельными курсами ехали классные автомобили. Шесть штук. С поразительной скоростью – километров пять-шесть в час.

– Фарик, ты помнишь, как мы второе отделение сделали?

– Да… У них вратарь, Махмудов, был. Шикарный вратарь. Сейчас чебуреки продает на базаре, ко мне не пошел…

От воспоминаний перешли к делу, по инерции все еще пиная друг другу мячик.

– С деньгами решим, скажи своим – через неделю проплатим.

– Угу, – согласно хмыкнул Фара и, улыбаясь, ткнул Сашу кулаком в плечо. – Ну, Белый, я до сих пор поверить не могу. Важный стал!

– А ты просто эмир бухарский, – отдал ему пас Белов. – Чем занимаешься, кроме алюминия?

– По-разному, на Востоке всего много… Я вообще-то к Артуру предложение вез от моих друзей.

– Давай обсудим, чего там, – предложил Саша.

– У нас в горах есть плантации – мак, – объяснил Фара. – Мы хотим в Москву возить.

– Идея хорошая. А как возить? Курьерами? – прикинул Саша.

– Курьеров ловят, везут мало. Хочется больше. – Фара поцокал языком.

– Надо думать. Пасуй!

– Опа! – И Фара ловко набросил мяч прямо под правую ногу старого друга. Тому оставалось только добить мяч в ворота, которых, правда, поблизости не наблюдалось.

На бригадирском «мерседесе» Саша с Фарой подкатили к парадному, ярко освещенному входу ресторана «Узбекистан». Их команды отстали. Если уж Саша садился за руль, то выжимал из машины все, на что она была способна.

– Мне бээмвэшка вообще больше по кайфу, – признался он сидящему рядом Фаре.

– Да брось ты, – отмахнулся тот, – «мерседес» – супермашина!

– Ну, где там мои опричники? – оглянулся Саша.

– А где мои? – оглянулся и Фара. – Будешь? Фара достал из внутреннего кармана пальто миниатюрную серебряную шкатулку.

– Да нет, – отказался Саша, смеясь.

Фара щелкнул безделушкой, крышка открылась. Зачерпнув длинным ногтем порошок, Фара привычным жестом «зарядил» нос, а остатки порошка с пальца размазал по зубам.

– Кровный брат из Афгана подарил. – Он защелкнул шкатулку и перебросил ее Саше в ладони. – Попробуй открой.

Белый покрутил коробочку и неожиданно легко вскрыл ее.

– Ну, гений, – восхитился Фара. – Осторожнее, не рассыпь.

– Гроб какой-то, – вновь захлопнув волшебную шкатулку и приблизив ее к глазам, подивился Саша.

– Не надо нам никаких гробов, – отбирая зелье, неловко пошутил Фара.

– Слушай, алюминий же в чушках у вас? – вдруг спросил Саша.

– Ну да. А что?

– Да я придумал вроде. – Саша хитро улыбнулся.

– Что придумал? – насторожился Фара.

– Да ничего, – решил помучить его Саша.

– Давай, Белый, колись.

– Ну что, еще не сообразил? – Сашины глаза откровенно смеялись.

– Нет, – честно признался Фара.

– Эх, – вздохнул Саша. – Ну ладно… Значит, берем чушку. Делаем там полость. Забиваем наркоту. Ни одна собака, ни один рентген не найдет. – Он счастливыми глазами смотрел на Фару. Тот ошарашенно молчал. – Пять чушек на сто – двести тонн. И ни одна собака…

– Значит, я тупой, – задохнулся Фара от восторга, – а ты… ты… Ты – гений! Ты – Аристотель! Ты – Ницше!

– В «Жигулях» ездить надо! – подначил его Саша.

– Потому что я – чурка, – не слушая Сашу, уже выходил из машины Фара. Он ладонями обхватил голову, будто в припадке жуткого горя.

– В хорошем смысле, парень, – откомментировал его «чурку» Саша.

Тут подкатили остальные.

– Где вы ездите? – беззлобно прикрикнул на них Саша.

День сегодня выдался по кайфу: и друга встретил, и новое дело обещало деньги. Море денег. Море-океан.

XVIII

Командный состав Бригады и таджиков расположился в одной из ниш ресторанного зала. Рядовые бойцы сидели в общем зале.

Фил успел переброситься несколькими словами с солнцевскими, которые частенько проводили здесь вечера – кормили здесь по-восточному вкусно и обильно, да и место было не чужое, спокойное.

– Сань, у Кабана проблемы, – шепнул Фил Белому.

– Давай об этом потом. – Саша глазами указал на гостей. – Ну что, друзья… – поднял рюмку Саша и проследил, у всех ли налито.

– Если позволите, – с заметным акцентом начал седой Абдула-Нури. – Я скажу, а Фархаджун будет переводить. Один великий мыслитель сказал следующие слова…

И он заговорил гортанно и красиво. Но абсолютно непонятно. Напевная речь была похожа на стихи.

Пацаны, переглядываясь, томились с поднятыми рюмками. Когда Абдула-Нури окончил торжественную речь, повисла напряженная тишина.

– Не тормози, Фарик, – ткнул в бок чуток отлетевшего друга Саша.