Битва за любовь

— Я поощряла Марсель, потому что думала, что она другая, не такая, как все женщины. Но успех у Филиппа сразу сделал ее высокомерной по отношению ко мне. Она пошла с Филиппом, даже не вспомнив, что обещала провести этот день со мной. Или, может быть, не забыла, но посчитала это совершенно не важным — несравнимым со счастьем быть с Филиппом. — Она облизнула покрасневшие губы. — Дело не в том, что я не выношу оставаться одна вечером, а в том, как она уже изменилась, обретя уверенность в Филиппе. Мне это кажется невыносимым.

Голос Иветты стал еле слышным и невыразительным, и Кэтрин вдруг почувствовала жалость к этой женщине, которая была старше ее по годам, но еще совершенным ребенком в своих эмоциональных реакциях. Она постаралась утешить ее, ласково сказав:

— По-моему, вы слишком многое преувеличиваете. Когда она свыкнется со своими чувствами и… и с Филиппом, Марсель опять станет такой, как была раньше. Женщина не меняет своих дружеских привязанностей, когда выходит замуж.

— Но у нас все по-другому, разве не так? — Иветта выбросила вперед маленькую бледную руку. — Я сестра Филиппа и, пожалуй, немного мешаю. Когда Марсель станет хозяйкой дома, я стану demoiselle, старой девой, которую терпят! Вот что будет со мной, Иветтой Селье, которая так поощряла дружбу Марсель с Филиппом, потому что чувствовала, что мы с ней сможем дружно жить вместе. Она будет презирать меня, будет отпускать всякие шуточки насчет моего и своего возраста. Для Филиппа она станет нужнее, чем я, хотя я в тысячу раз умнее ее!

Кэтрин постаралась улыбнуться, но получилось неубедительно.

— И вы решили отправиться вместе с вашей оравой и утопить ваши горести, а они никак не тонут? Ну, вот и приехали, Иветта. Чем-нибудь еще помочь?

— Пожалуйста! Нет, я сама спокойно дойду, но пойдемте вместе со мной, пожалуйста. Видите, машины нет, значит Филипп еще не приехал. Пожалуйста… мне так нужно выговориться!

Кэтрин чувствовала, что у нее нет больше сил слушать все это. Уж очень это угнетающе действовало. Но маленькое лицо Иветты было таким бледным, и в столбе света, падающем из застекленной двери, на нем уже был виден ее возраст и такая подавленность, что Кэтрин поняла: если она оставит ее в таком состоянии, то не сможет уснуть всю ночь. Она вышла из машины и пошла в дом вслед за Иветтой. Иветта привела ее прямо наверх, в свою очень по-французски выглядящую спальню, предложила гостье кресло в форме раковины, а сама опустилась на гору подушек.

— Я так раскаиваюсь в том, что много пила, — сказала она. — Пожалуйста, не говорите Филиппу.

— Ну что вы… А почему бы вам не лечь спать, чтобы во сне все прошло?

— Я так и сделаю, — но Иветта не шевельнулась. — Вашему кузену французские женщины, наверное, показались противными. У него был вид… Как это по-английски сказать?

— Чопорный? Но он совсем не такой! Знаете, он даже скорее человек авантюрного типа, хотя сам не подозревает об этом. Он работает в Гонконге.

— Уж эти англичане!.. — она слабо улыбнулась: — Они везде такие одинаковые — в Англии, на Ривьере или Бог знает где, в Китайском море. У него будет ужасное мнение о нас. Вы должны ему объяснить… или нет, не надо. Просто передайте ему, что я прошу извинения.

— Хорошо, передам. Может быть, когда встретитесь в следующий раз, вы увидите друг друга в более реальном свете. Но вы не думаете, что вам пора бы сейчас лечь? Я могу попросить, чтобы ваша горничная принесла вам что-нибудь поесть.

— Пожалуйста. Скажите ей… или нет, я лучше смогу сочинить какую-нибудь небылицу. Знаете, я ведь изрядная врушка. — Она вздохнула. — Теперь вы будете думать обо мне очень плохо, а мне этого не хочется. Мне бы так хотелось, чтобы вы иногда приезжали ко мне. Я всегда здесь.

— Вот это и плохо. Ведь у вас есть друзья — разве вы с ними не видитесь?

— А, они давно поставили на мне крест. Вообще-то они у нас появляются раза два в год, приезжают на обед. Они любят Филиппа. — Большие глаза широко раскрылись, сверкнув. — Я вам очень благодарна, но, наверное, вам сейчас лучше уехать, до того как вернется Филипп. Пожалуйста, приезжайте ко мне поскорее — хоть завтра, к чаю? И привезите вашего большого неуклюжего кузена; я продемонстрирую ему, что я не алкоголичка. — Она поднялась быстрым и грациозным движением, от которого, однако, покачнулась и закрыла глаза. — Да, в постель. До свидания, Кэтрин, и спасибо вам. По-моему, вы самый приятный человек из всех моих знакомых.

Кэтрин что-то сказала в ответ и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Она замерла и прислушалась. Услышала безошибочно узнаваемые шаги по лестнице, застланной ковром. Почувствовала, что на висках проступает пот, и огляделась вокруг торопливо и без определенной мысли. Кругом были двери, все закрытые, только одна настежь. Она перешла коридор и вошла в темноту, прижав руку к стучащему сердцу; придвинулась ближе к двери и ждала.