Битва за Курилы

– Никто еще не выигрывал сражения, отсиживаясь в окопах, – резко возразил собеседник Руководителю. – Если они окажутся в радиусе поражения, вы должны атаковать первыми.

Руководитель опустил голову.

– Ты не оставляешь мне выбора.

– Сейчас слишком высоки ставки, Юра, – убежденно сказал Бармин, – ты правильно сказал – у тебя нет выбора.

14

Дроздов сделал восемь телефонных звонков и провел шесть переговоров из своего кабинета. В его распоряжение было предоставлено несколько толстых бухгалтерских книг со счетами, накладными и ордерами. Эти бумаги заполняли весь стол. Если бы кому-то пришла в голову мысль заглянуть в кабинет, то он увидел бы только склонившуюся над бумагами старую конторскую крысу.

Но наш герой не собирался изучать бумаги. Скользнув по ним беглым взглядом, он сконцентрировался на фотографиях, висящих по стенам и запечатлевших лица сотрудников, ранее работавших в институте, и снял их на скрытую в зажигалке мини-видеокамеру.

После этого он сел за компьютер и, войдя в систему, набрал в поисковой строке текст «Вечный ключ к Фэйрплэй». Щелкнул кнопкой «Найти», стал, размышляя, ждать.

Кажется, пока все идет по плану. Никаких подозрений у старой толстой тетки – главбуха – его требование предоставить ему распечатку телефонных звонков сотрудников за последние три года не вызвало. Он знал жаргон, на котором следовало разговаривать с бухгалтерами.

Число записей в его блокноте увеличилось: теперь к фамилии Бармин добавилась еще одна – Цвигун.

Майор был уверен, что Цвигун имитировал свою смерть так же, как и Бармин, чтобы продолжить работу над подводным проектом. При этом Дроздов не сомневался, что Бармин и Цвигун до сих пор не порывали своих связей с НПО «Нептун». В такой области, как освоение подводного пространства, они просто не могли игнорировать те достижения в области высоких технологий, которые были сделаны учеными объединения. Дроздов чувствовал, что здесь, именно здесь находился фундамент «узкого круга».

Бумаги с распечатками записей телефонных разговоров (более чем три тысячи клиентов) заняли несколько картонных коробок. Контроль за звонками, как установил Дроздов, велся довольно строго. Все звонки дублировались в специальном журнале. У майора не было возможности просмотреть все записи, но он и не собирался это делать. Предстояло обратить внимание только на те звонки, которые производились чаще всего, и особенно на междугородние.

Дроздов не был физиком, но у него было цепкое чутье оперативника.

Он зафиксировал шесть номеров, по которым Минин звонил более чем по одному разу в течение последних трех месяцев. В его короткий лист вошли два личных звонка и четыре – на телефоны организаций. Любой из них мог оказаться той ниточкой, которая вела к списку «узкого круга».

Решив играть по установленным правилам, он позвонил оператору телефонной линии и попросил раскрыть фамилии и адреса абонентов, которым звонил Минин. После получения нужной информации Дроздов посмотрел на часы. Было близко к полночи, но ряд звонков в регионы Дальнего Востока и Сибири, где уже наступило утро, следовало сделать. Может, кто-то уже появился на работе?

Он стал набирать первый номер.

– Дальневосточный филиал АН СССР, – ответил ему мужской голос. – Институт физики атмосферы.

– Здравствуйте, есть кто-нибудь из руководства?

– Пока нет, еще не подошли.

– Я звоню из Москвы, из Счетной палаты, – сказал Дроздов, – мы проводим аудит НПО «Нептун» и…

– Позвоните попозже, пожалуйста, когда институт откроется.

– Хорошо. Но не подскажете, у вас есть опытное производство? Что вы производите?

– Замкнутые системы обеспечения жизнедеятельности… Впрочем, точно не знаю… Я технический секретарь.

– В вашем ведомстве большой объем выпуска?

– Нет, пока только для экспериментальных целей.

– Спасибо за информацию, – сказал Дроздов. – И позвольте еще один вопрос. Вы получали заказы от НПО «Нептун»?

– Немного. Пару месяцев назад модифицировали их системы.

– До свидания.

Дроздов набрал следующие два номера и прослушал стандартные записи на автоответчиках. Один был из химлаборатории Новосибирского университета Сибирского отделения АН РФ, другой – из неизвестного завода в «Арзамасе-16». Он решил заняться ими попозже, а сейчас позвонить по домашним телефонам.

– Алло?

Дроздов посмотрел на фамилию в журнале.

– Профессор Фрязин?

– Да.

Дроздов откашлялся и затем представился.

– Что вы хотели, Андрей Викторович? – в голосе Фрязина звучали недовольные нотки.

– Я из Счетной палаты, проверяю междугородние звонки из НПО «Нептун». Кто-нибудь оттуда звонил вам за последние три месяца? – Дроздов еще раз посмотрел на список.

– Да, конечно. Профессор Минин – мы постоянно созваниваемся, еще со времен окончания физтеха.

– А извините, не учился ли с вами некто Бармин?

– Бармин, – повторил Фрязин, как будто пытаясь вспомнить. – Кажется, был какой-то Бармин… Баркин… Точно не помню.

– Спасибо, профессор. Не буду вас больше тревожить.

– Ничего. Рад был помочь.

Часы пробили два часа ночи. Следующим именем из списка был Антон Трошкин. Дроздов набрал его номер, чувствуя себя уверенным в удаче.

– Алло?