Битва за Кремль

Луцкий ответил печальный гримасой: «Ладно, никто меня тогда за язык не тянул».

* * *

В отличие от разговора с Луцким присутствие полпреда при открытии православного центра в Сестрорецке (храм, воскресная школа при нем и небольшой, но уютный интернат для граждан особо почтенного возраста) считалось официальным мероприятием. Было, как и положено, много духовенства разных рангов. Но Столбов уединился в аллее парка именно с человеком, имевшим лишь церковные награды, не имевшим сана. Зато способным получить аудиенцию у Патриарха едва ли не в тот же день, когда бы пожелал.

Владимир Светлицкий еще в последние советские годы увлекся идеей христианской демократии, за что едва даже не отсидел. В перестройку занялся милосердием и благотворительностью. Тогда таких энтузиастов были сотни; кто-то быстренько спился, кто-то все проклял, кто-то без проклятий ушел в бизнес, кто-то пристроился при богатом международном фонде, получал гранты и доказывал в прямом эфире, почему в России жить нельзя.

Светлицкий стал исключением. Он создал православное правозащитное общество «Избава». Защищало оно, согласно молитве, «старцы и юныя, нищия и сироты и вдовицы, и сущия в болезни и в печалех, бедах же и скорбех, обстояниих и пленениих, темницах же и заточениих». И, как говорится в той же молитве, «ослабу, свободу и избаву им подаждь». Деньги для этого брал, где мог: давал Сорос — брал у него, давал русский бандит — брал у бандита, иногда клянчил у государства, чаще у бизнесменов.

В 92-м в гражданскую войну в Таджикистане эвакуировал из Душанбе дом престарелых, где остались одни русские. Вывозил пенсионеров из Чечни, а когда закончилась первая война, договорился с Лебедем и Масхадовым, спас из Грозного больше ста семей, которым грозила немедленная расправа победителей. Собрал деньги на двести операций в заграничных клиниках для больных детей. И при этом о деятельности Светлицкого знали в России лишь две-три тысячи человек. Из них — больше половины тех, кому он помог.

Однажды Светлицкий собрал за вечер сто тысяч евро. Он посетил закрытую вечеринку на Рублевке, на которой — новомодная развлекуха — из корзин выпускали тысячу тропических бабочек, доставленных чартером из Бразилии, на две минуты развлечь гостей. Уже потом он подходил к гостям и просил разрешения показать снимки разлетающихся бабочек ребенку, который должен умереть через год, если не найдет деньги на операцию.

Со Столбовым до этого Светлицкий встречался только раз. Столбов дал пожертвование, что делал очень редко.

На этот раз говорили не о благотворительности.

— Приехал, чтобы впервые за двадцать лет впутаться в политику, — улыбнулся Светлицкий.

— По просьбе? — спросил Столбов. Собеседник коротко кивнул — не по своей инициативе.

— Патриарх заинтересовался вами после Свято-Никольского монастыря. (Столбов кивнул, понимая, о чем речь.) Следит за вашей карьерой. Теперь, когда дошли сведения, что вы создаете собственную партию, он хочет понять: зачем вы вошли в проект? Ведь раньше занимались только серьезными вещами.

— Для кого-то это, может, и проект. Для меня — серьезно, — ответил Столбов.

Немножко прогулялись молча. До открытия центра оставалось десять минут, Столбов уже приучил подчиненных не опаздывать и не задерживаться.

— Владимир Борисович, как вы думаете, Патриарху нравится все, что происходит? — внезапно спросил Столбов.

Светлицкий понял вопрос, но ответил не сразу.

— Многое не нравится. Но серьезных или приличных альтернатив пока не видно, — с легким упором на «пока». — К тому же «существующия же власти от Бога установлены».

— Ну, во власть я не сам иду, мне существующая власть порекомендовала, с этим проблем нет, — уточнил Столбов. И добавил, без улыбки: — Надеюсь, Патриарх понимает, что мальчики, которые сейчас рулят, выкинут православие, как только оно им надоест. Для них вера — игрушка. А мастера храмы в коровники перестраивать еще живы.

— Спорить тут нечего, — ответил Светлицкий. — Передам, что все, что вы затеваете, действительно серьезно. Дальше — не мне решать, но вы мне нравитесь. Кстати, название будущей партии уже подобрали?

— «Вера», — улыбнулся Столбов.

* * *

— Привет, Бык. Сбылась твоя мечта. Будет Партия нормальных мужиков. Кто разрешил? А кто в России все разрешает, он и разрешил. Президент. Так и сказал: сделай партию, возьми столько голосов, сколько можешь. Он же не знает, сколько нормальных людей в стране осталось. Да, ты правильно догадался — предлагаю вписаться. Да, грохнуть могут. И грохнуть, и посадить. Только сам знаешь: грохнуть и посадить запросто могут и без этого. А так можно попытаться выбраться из помойки.

Что делать? Не, своих двадцать хмырей на участок тащить пока не надо. А нормальных мужиков искать надо. И вокруг, и в других краях. Всех, кого знаешь. Объясни, что на этот раз лажи не будет, все серьезно, как тогда в ментовке. А будут большие расходы на звонки по межгороду — оплачу.

* * *

Северное побережье Финского залива покрыто поселками, известными и не очень. Все знают про Репино или Комарово — спасибо песне. А вот Лахта не такая известная.