Битва за Клык

Из темноты появлялись все новые жуткие фигуры, крадущиеся, прихрамывающие. Все они были разными, но одинаково кошмарными, словно сны творцов плоти, разорванные и заново собранные в беспорядке дикого ужаса.

— Держать строй! — закричала Фрейя, опустошив магазин и дрожащей рукой вставляя новый. — Держите их на расстоянии!

Она увидела, как один из монстров отпрянул, когда в него ударили очереди, заставив от боли припасть к земле. Существо завопило от ярости и боли, а затем вновь прыгнуло к людям.

Кровь Русса, оно еще живо!

Затем выскочил другой зверь, прорвавшись через поток огня и не обращая внимания на попадания, словно пули были легким дождиком. Это оказалось гигантское, мощное животное с толстой, жесткой шерстью. Длинная, оскалившаяся морда излучала злобу, из клыкастой пасти свисал блестящий язык. Чудище встало на задние лапы, превратившись в пародию на человека.

Фрейя быстро повернулась, поймала цель и нажала на спусковой крючок.

Винтовку заклинило.

Выругавшись, она пошарила в темноте, чтобы перезарядить винтовку. Монстр тем временем поднял одного из солдат и швырнул через весь зал. Несчастный с влажным хрустом врезался в стену и сполз вниз. С быстротой молнии другие твари прыгнули к раненому, хрипя и пуская слюни.

Фрейя низко наклонилась, вставляя обойму, и рискнула бросить быстрый взгляд на сервиторов. Они работали так, словно вокруг ничего не происходило, полируя и обслуживая механизмы, кланяясь и читая литании. Двери в зал оставались крепко запертыми.

Да будь он проклят!

Фрейя вскочила на ноги и открыла огонь. Еще одного солдата эти твари утащили во тьму, и страх девушки растворился в приступе бессильного гнева.

— Будьте вы все прокляты! — закричала она, нажимая на курок. Она проклинала и тварей Подземелья Клыка, и железного жреца, приведшего их вниз, в объятия смерти.

Умереть ни за что. Я могла бы сражаться рядом с отцом.

Перед ней возвышался и вызывающе ревел, роняя слюну, один из монстров, гигантский зверь, похожий на извращенную помесь волка и медведя гризли. Фрейю окатила вонь звериного дыхания, заставив поперхнуться даже через маску.

Она выстрелила в упор, выпустив все, что у нее было, в потоке глухо грохотавших пуль. Зверь отшатнулся, вздрагивая от каждого попадания, но не отступил. Когда скъолдтар опустел, он ринулся к девушке, разинув пасть, расширенные глаза полыхали ненавистью.

Фрейя отпрянула, скорее инстинктивно, чем из страха, потянувшись к пристегнутому к ботинку ножу.

Смотри ему в глаза.

Она заставила себя не опускать голову. Когда кошмарная тварь прыгнула, нож в руках задрожал.

Смотри ему в глаза.

Но удара так и не последовало. И только тогда Фрейя поняла, что все-таки зажмурилась. Она открыла глаза.

Тварь висела в воздухе, как будто схваченная за шею чьей-то гигантской рукой, и извивалась. Стрельба стихла, зал вновь погрузился в абсолютную темноту.

А затем в полумрак медленно просочился красный свет. Откуда-то вернулось освещение. Со всех сторон раздались визги и рычание. Твари были по-прежнему здесь — просто они не нападали.

Фрейя смотрела на зверя перед собой, оглядывая от изгиба грудной клетки до натянутых мышц шеи. Действительно, громадный металлический кулак крепко держал чудовище. Невероятно, но в зале появилось нечто более могучее, нежели эти твари. Она поняла, что двери открылись. То, что находилось в зале, то, что пришел пробудить Арфанг, наконец переступило порог.

— Ты потревожил мой сон ради этого, железный жрец?

Голос оказался глубоким вибрирующим басом. Он раздался над ее плечом и многократно отразился от каменных стен. Он был намного ниже, чем у ярла Грейлока, даже ниже, чем у Железного Шлема. В нем звучало древнее достоинство, властная самоуверенность и одновременно глубокая печаль. Даже проходя через катушки инертного механизма, этот бас оставался самым могучим, самым волнующим голосом, который когда-либо слышала Фрейя.

— Ты долго пробуждался, лорд, — ответил Арфанг. В его голосе звенела непривычная искательная интонация.

Не в силах сдержать любопытство, всегда бывшее ее бедой, Фрейя повернула голову, чтобы посмотреть на того, кто прошел в двери.

— И правда, долго, — прогудел голос Бьорна, прозванного скальдами в сагах Разящей Дланью, последнего из легиона, кто ходил по льду вместе с Руссом, могущественнейшего из Волков, живой связи со Временем Легенд.

Мертвый пробудился.

Бьорн отшвырнул волка в сторону, словно тот был щенком, и клубок меха и клыков с визгом отлетел в тень. Со скрипом сервомеханизмов и шипением пневматики огромная масса металла и оружия тяжело шагнула в зал. Фрейя почувствовала, как у нее отвисла челюсть, и быстро закрыла рот.

— Но теперь, раз уж я вернулся, я вспомнил и мое предназначение.