Битва за Кальдерон

«Гай» принял Совет спикеров в своей личной приемной, размером не уступавшей лекционному залу Академии. Там собрались члены Совета, их жены, помощники и их жены — всего пятьдесят или шестьдесят человек. Плюс дюжина членов Королевской гвардии. Макс прекрасно сыграл свою роль, расхаживал между гостями, беседовал с ними, а Тави слушал и наблюдал за ним со своего незаметного места в завешенном занавеской алькове. У Макса лишь один раз возникла проблема, когда один особенно настойчивый молодой лорд поднял какой-то весьма путаный технический вопрос магии, но Тави тут же вмешался, поспешно вручив Первому лорду сложенный листок бумаги, на котором он нацарапал ему записку. Макс развернул его, прочитал, вежливо извинился и отвел Тави в сторону, якобы для того, чтобы дать новые указания.

— Спасибо, — сказал Макс. — Проклятье, а что такое обратно пропорциональное предрасположение?

— Честное слово, я не имею ни малейшего понятия, — сказал Тави, кивая, чтобы показать, что он понял приказ.

— Ну, по крайней мере, я не чувствую себя полным дураком. Ну, как у меня получается?

— Прекрати пялиться на вырез леди Эразмус, — сказал Тави.

Макс удивленно приподнял бровь.

— Я не пялился.

— Очень даже пялился. Прекрати.

— Тави, я молодой мужчина, — вздохнув, сказал Макс. — Я просто не в состоянии контролировать некоторые вещи.

— А ты учись, — заявил Тави, склонил голову, сделал два шага назад и отправился в свой альков.

В остальном все шло вполне нормально, а через некоторое время раздался сигнал ночного колокола, сообщая гостям, что им пора уходить. Гости, слуги, затем стража покинули приемную, где воцарились приятная тишина и покой.

Макс громко вздохнул, взял бутылку вина с одного из столов и плюхнулся в кресло. Он сделал большой глоток, поморщился и потянулся, расправив уставшую спину.

Тави вышел из-за занавески.

— Что ты делаешь?

— Потягиваюсь, — проворчал Макс, и его собственная интонация прозвучала неожиданно странно из уст Первого лорда. — Гай примерно одного со мной роста и веса, но у него более узкие плечи. Через некоторое время у меня все начинает дико болеть. — Он сделал еще глоток вина. — Вороны, как же я хочу хорошенько отмокнуть в горячей воде.

— По крайней мере, надень свою одежду и все такое, прежде чем так себя вести. Кто-нибудь может увидеть.

Макс издал непристойный звук губами и языком.

— Это личные покои Первого лорда, Тави. Никто не явится сюда без приглашения.

Как только он это сказал, Тави услышал шаги и тихий щелчок поворачивающейся ручки незаметной двери в дальнем конце комнаты. Он отреагировал мгновенно, нырнул в занавешенный альков и принялся смотреть сквозь щелочку на то, что происходило в комнате.

Дверь открылась, и в комнату спокойно вошла Первая леди.

Кария Гай, жена Первого лорда, была на десять лет старше Тави и Макса. Все знали, что ее брак с Гаем был политическим, а не по любви и Гай использовал его с целью разрушить союз верховных лордов Калара и Форции, который угрожал Короне.

Сама Кария была женщиной безупречного происхождения, обладала магией исключительной силы и элегантной красотой. Ее прямые длинные волосы, заплетенные в косу, усеянную сияющими огненными жемчужинами, были переброшены через плечо. Платье из тончайшего шелка приятного кремового цвета, отделанное голубым и алым кантом, указывало на принадлежность к дому Гая. Драгоценности сверкали на пальцах левой руки, на обоих запястьях, на шее и в ушах — сапфиры и кроваво-красные рубины, под цвет отделки на платье. Белая кожа, темные глаза и губы, сжатые в жесткую, не сулящую ничего хорошего линию.

— Милорд супруг, — сказала она и присела перед фальшивым Гаем в реверансе. Все ее существо пронизывала едва сдерживаемая ярость.

У Тави замерло сердце. Глупо, как глупо. Естественно, жена Первого лорда допущена в его покои. Их апартаменты соединены между собой серией проходов и дверей, как это принято в доме Гая вот уже несколько веков.

И, забери всех вороны, за всеми этими событиями Тави не пришло в голову, что Максу придется обманывать жену Гая. Вот сейчас все откроется! Тави уже собрался выйти из своего укрытия и рассказать все Первой леди, прежде чем она узнает правду сама.

Но он колебался. Его интуиция громко вопила, предупреждая об опасности, и, хотя у него не было на это никаких причин, он не сомневался: если они признаются Первой леди в обмане, произойдет катастрофа.

Поэтому он стоял за занавеской и не шевелился, боясь даже дышать.

Макс успел сесть в более правдоподобную позу, прежде чем Первая леди вошла в комнату. На его лице появилось сдержанное, очень серьезное выражение, когда он поднялся и отвесил ей вежливый поклон, который идеально походил на манеру Гая.

— Миледи супруга, — ответил он.

Она перевела глаза с его лица на бутылку и снова на его лицо.

— Я вас как-то огорчила, милорд?

«Гай» нахмурился и задумчиво поджал губы.

— Почему вы так решили?

— Я ждала вашего приглашения на прием, милорд. Мы договорились об этом несколько недель назад. Но оно так и не пришло.

Макс поднял брови, хотя в этом жесте было больше усталости, чем удивления.

— Ах да. Я забыл.