Битва за Британию

До нашего аэродрома добираемся без приключений. Литхэрт со своим ведомым уже здесь. Тоже нормально прилетели и приземлились. Садимся и мы. Когда мой истребитель остановился и мотор смолк, то я какое-то время просто сижу в кабине, закрыв глаза. Уф! Укатали Сивку крутые горки. Этот боевой вылет был самым тяжелым на сегодня. Усталость, которая копилась, весь день навалилась как-то неожиданно. Ну, а что вы хотите? Я же не железный терминатор, а живой человек. Это всякие виртуальные попаданцы в разных книгах могут днями на пролет без отдыха и сна воевать с врагами. А я вот не такой. Мне отдых нужен.

— Сэр, с вами все в порядке? — громко интересуется Джон Макглас, заглянувший в кабину моего самолета и открывший ее фонарь.

— Что? — говорю я, глянув на озабоченное лицо своего авиатехника. — Все нормально, Джон. Все нормально. Устал немного.

— Точно, все в порядке, сэр? — еще раз спрашивает Макглас, оглядывая меня со всех сторон. — Вас не ранило? Давайте, я помогу вам выбраться.

— Да, в порядке я, в порядке! — отмахиваюсь я, начиная вылезать из кабины «Спитфайра».

— А скольких на этот раз вы «колбасников» сбили, сэр? — спрашивает Джон, все же помогая мне.

Спрыгиваю с крыла на траву и молча показываю ему три пальца. Увидев их, мой техник широко улыбается и удивленно сообщает. Что за сегодня я умудрился сбить больше чем вчера. В четырех боевых вылетах за этот день я уничтожил аж девять вражеских самолетов. Ого! Даже для меня это очень нехилое достижение. Личный рекорд, однако! Столько самолетов противника за один день я в своей жизни еще не сбивал. Тут я сам себя превзошел. Стахановец, блин! Сначала не поверил и пересчитал. А ведь точно. В сумме девять немецких самолетиков я сегодня завалил. А у меня сейчас даже сил этому достижению удивляться или радоваться не осталось. Уф! Надо передохнуть немного. Присаживаюсь на траву прямо рядом со своим самолетов. А потом и ложусь. Надо полежать. Прийти в себя.

Минут десять я так валялся, а потом меня довольно вежливо растолкал мой предупредительный авиатехник и вручил мне кружку горячего кофе. Ум! Свеженький. Как я и люблю. А кофе у Макгласа отличный. Настоящий бразильский. Не какой-то там суррогат из жаренных желудей, который продают в Советском Союзе. Там сейчас с нормальным кофе туго. Его же в СССР не выращивают. Импортный продукт. Дефицитный. А я к нему еще в Испании приохотился. Люблю, понимаешь самый настоящий и качественный кофе. Вот сейчас мой авиатехник меня буквально вернул к жизни. Выпив кружку до дна, я почувствовал, как ко мне начинают возвращаться силы. Ох, и люблю я этот бодрящий напиток.

Вот теперь можно и двигать куда-нибудь. О вот сюда, например. Подхожу к Литхэрту, стоящему возле своего покалеченного истребителя. Докладываю. Озвучиваю количество сбитых. Командир меня поздравляет. Ожидаемо удивляется моему личному рекорду. Я бы тоже удивился на его месте. Затем он мне сообщает, что на сегодня для нашей эскадрильи полетов не будет. И можно отдыхать. Но вечерний поход в бар никто не отменяет. Типа, традиция. В принципе, правильно. Солнце уже садится за горизонт. На авиабазу наступает летняя британская ночь. Темнеет тут быстро. Литхэрт в быстром темпе уходит на КП. Видимо, хочет оперативно доложить наверх о моем феноменальном достижении. Я бы тоже на его месте помчался о таком успехе докладывать. Это же не только моя заслуга получается. Но и всей 54-й эскадрильи. Начальство такие рекорды очень любит. А наш комэск не лишен тщеславия. И он как мой командир тоже получит свою порцию славы за мои воздушные победы. Я же как-никак их совершил под его чутким руководством. Да, и эффективность действия нашей эскадрильи будет определяться командованием, исходя из количества сбитых самолетов противника. И судя по сияющему лицу Литхэрта, я только что вывел ее в первые ряды боевого рейтинга. Я уже знаю, что здесь существует соревнование не только между пилотами, но и между эскадрильями. По части того, кто больше самолетов врага уничтожит. В общем, всем будет хорошо от того, сколько я сегодня «джерри» завалил.

Немного понаблюдав как техники латают обшивку командирского истребителя, я решаю двигаться в столовую. Моему организму одного кофе маловато будет. Есть хочу. Что-то в последнее время я стал много есть. Постоянно ощущаю голод. Возможно, это из-за всех этих переживаний? Из-за нервов? Странно. Раньше то я так не жрал. Неужели, старею? Да, нет! Это я на себя наговариваю. Мое новое тело еще молодое совсем. Всего двадцать шесть биологических лет стукнуло недавно Александру Матросову. Я в этой реальности уже пять лет обитаю. Не так уж и много. А порой чувствую себя стариканом. Вот ворчать стал много. И на вкусную еду подсел. Правда, не толстею пока. Физкультурой занимаюсь. Да, и образ жизни растолстеть не дает.