Битва за Балтику

В это время короля Густава занимали совсем другие дела, как сделать так, чтобы русские напали первыми. Тогда и в глазах европейских монархов он будет страдальцем, но самое главное, нападение русских заткнет глотки всем его недругам внутри страны и позволит единолично возглавить защиту страны. Однако русские, занятые своими делами на юге, не то что нападать не желали, но и вовсе не помышляли ни о какой войне. Это сильно огорчало короля Густава. Чтобы разозлить русского медведя, король, казалось, перепробовал уже все возможное. Где-то в середине апреля предприняли даже попытку организовать бой на границе. Для этого шведские передовые посты внезапно двинулись вперед и заняли всю нейтральную территорию в надежде, что русские затеют спор. Но тщетно, последний упорно делали вид, что ничего не происходит. И тогда, посоветовавшись со своим другом, графом Стединком, Густав решился на крайнюю меру. По его тайному приказанию несколько лично преданных ему гвардейских офицеров приступили к подготовке секретной операции. Прежде всего, из столичного театра они изъяли бывшие там казачьи костюмы. Другую часть русских мундиров срочно сшил известный стокгольмский портной Линдгрен, за что ему щедро было плачено золотом, а затем за молчание даден и немалый чин директора. Местом диверсии определили затерянное в финляндской глубинке местечко Думало, что на берегу пограничной речушки Вуоксе. Там переодетым в русскую форму офицерам предстояло разорить несколько окрестных деревушек и вступить в перестрелку со шведскими форпостами.

Сгорая от нетерпения, Густав отправился в Свеаборг, чтобы быть поближе к месту будущего маскарада. Рядом с ним всегда его фаворит и неизменный советчик – барон Густав-Маврикий Армфельд. Ревнуя к брату, барона люто ненавидел герцог Карл. Армфельд платил ему тем же.

Но вот наконец и Свеаборг. На фронтоне главной крепости короля встречала выбитая в камне надпись: «Собственность шведской короны».

Не теряя времени, Густав тотчас выслал курьера в Пумалу к Стединку с приказом весьма лаконичным: «Начинай!»

Затем, собрав генералов, велел им готовиться к походу на Петербург.

– Но нужен хотя бы формальный повод! – заволновались генералы. – Нас же осудит вся Европа!

– Повод будет! – оборвал их король. – Екатерина не хочет войны с нами, но она должна будет воевать! Мы должны быть твердыми, как железо, и безжалостными, как выпущенное из пушки ядро! Никто не может уйти от своей судьбы!

Эх, знал бы он свою собственную судьбу…

Там временем в Думала граф Стединк приступил к выполнению своего тайного плана. Вначале он снял с границы несколько форпостов и переодетые в казаков офицеры ушли на нейтральную территорию. А наутро последовала и лихая «казачья» атака. Подпаливая деревенские дома, шведы непрерывно кривлялись и корчили самые зверские рожи (так, по их мнению, должны были выглядеть настоящие казаки), а затем для пущей убедительности кричали каждому из увиденных крестьян:

– Я ест казак звер!

Поджегши все, что им было положено, гвардейцы лихо постреляли холостыми зарядами в мелькавших на опушке солдат и с криком скрылись в нейтральном лесу, чтоб затем в отдалении незаметно вновь пересечь границу. Довольный Стединк, самолично наблюдавший все это красочное действо, тут же отправил записку королю: «Ваше величество! Дело сделано. Сто человек шведских солдат могут свидетельствовать о том, что неприятель открыл военные действия в шведской Финляндии…»

А спустя пару дней уже все шведские газеты извещали, что утром 24 июня 1788 года русские казаки тайком перешли речку Вуоксу, напали на шведский форпост, а затем, произведя разнузданный грабеж, сожгли дотла две деревни.

Прочитав газеты, Густав вышел к построенным войскам, картинно поднял вверх сжатые кулаки, провозглашая:

– Какая неслыханная наглость! Какое вероломство! Подумать только, что я так верил в порядочность Екатерины! Оставить такую дерзость без наказания просто невозможно! На этот вызов русские получат достойный ответ!

Затем, вновь собрав свой генералитет, поглядел на него с ухмылкой:

– Итак, нападение свершилось. Свидетелей тому имеется во множестве. А посему войну можно считать уже начатой. С чем, господа, я вас и поздравляю! Но я приготовил моей кузине еще одну пилюлю, ультиматум, от которого у нее пойдет кругом голова!

В тот же день батальон за батальоном потянулись к границе. Третья русско-шведская война за восемнадцатое столетие, война реванша началась.

Пройдет еще совсем немного времени – и «шведская сказка», названная так Екатериной Второй, при селении Думало еще аукнется шведам, но пока король был еще полон самых радужных надежд и едва успевал подписывать боевые приказы.