Битва за Арнем. Крах операции «Маркет – Гарден», или Последняя победа Гитлера

Крафт уверял, что отправил мотоцикл и коляску со связным к группе тяжелых пулеметов и 2-й роте, стоявшим у гостиницы «Вольфхезе», с распоряжением: «Атакуйте немедленно. Шлите точные сведения о позициях противника»[345]. Но в британских отчетах мы не находим свидетельств подобной контратаки. Крафт также утверждал, что приказал минометной батарее открыть огонь. У этой батареи была реактивная система залпового огня Raketenwerfer, дико ревущая: чтобы произвести впечатление, будто огневая мощь батальона гораздо больше, чем в действительности. Фактически бои начались через час, а то и позже, когда передовые британские войска, идущие на Арнем, встретились с первой линией обороны, развернутой Крафтом к западу от Бильдербергских лесов.

Позднее Крафт в своей напыщенной манере утверждал, что он рассуждал следующим образом: да, по всем канонам слабое войско не должно нападать на сильное, но «сейчас, в борьбе за существование немецкого народа, бывают случаи, когда лишь воинский дух храбрецов приведет к успеху»[346]. Его бойцы, безусловно, сражались эффективно, но только не в атаке, вопреки его словам, а в обороне.

Вскоре после трех часов дня в гостинице «Вольфхезе» появился городской комендант Арнема генерал-майор Куссин, он сообщил, что звонил генералу авиации Кристиансену. Подкрепление прибывало вечером. Крафт предупредил: не возвращайтесь по Утрехтсвег, но Куссин, которого сопровождали два офицера и водитель, был уверен, что с ними все будет в порядке. Несколько минут – и все они были мертвы, ибо наехали точно на взвод британских десантников.

В 13.40, к концу обеда, в разведбате дивизии «Гогенштауфен» штандартенфюрер Харцер получил срочный вызов с командного пункта. Из сообщения, только что переданного по сети связи люфтваффе, обергруппенфюреру Биттриху стало известно о первых выбросках десанта и посадке планеров. Он отправил Харцеру послание: «Десантники у Арнема. Срочная тревога. Ждите приказаний»[347]. Харцер мог только орать на Гребнера и приказать своим солдатам работать. Ему нужно было знать, сколько времени уйдет на сборку тягачей и переустановку орудий. Но что толку сетовать на неудачу? Если бы не маленькая хитрость Гребнера, сделавшая технику «временно нетрудоспособной», им бы вообще не удалось удержать машины. Посоветовавшись с главным механиком, Гребнер пообещал, что машины смогут выдвинуться через три часа.

Харцер попытался быстро выяснить, какими силами он располагает. Часть формирований уже отправили в Германию, в Зиген; их пришлось отзывать обратно. В танковом полку дивизии «Гогенштауфен» не осталось ни одного исправного танка, поэтому экипажи использовали как пехоту. А что хуже всего, ему пришлось отрядить два танко-гренадерских батальона на юг от Эйндховена, в боевую группу «Вальтер», а превосходный батальон Ойлинга передать братской дивизии «Фрундсберг», и теперь многое зависело от других подразделений: саперов, артиллеристов и зенитчиков.

В Брюммене, к северо-востоку от Арнема, по дороге в Зютфен, гауптштурмфюрер Ганс Мёллер из саперного батальона дивизии СС «Гогенштауфен» радовался солнышку вместе с адъютантом, унтерштурмфюрером Группом. Вдруг его внимание привлекли крошечные белые пятнышки в небе. «Облака? – предположил он, но тут же себя поправил: – Нет, взрывы зениток! Нет, их слишком много!»[348] Он заметил, что голландцы поблизости тоже встали и смотрят. «Бог мой, Групп, парашюты!» И они кинулись бить тревогу.

В отличие от британской армии, немецкие офицеры не дожидались приказов сверху, поэтому по собственной инициативе начал действовать не только батальон Крафта. Навстречу врагу устремились и пехотный батальон Мёллера, и артполк дивизии «Гогенштауфен», стоявший в нескольких километрах ближе к Дирену. Мёллер немедленно выслал разведвзвод под началом обершарфюрера Виннерля, остальные последовали за ними в течение двух часов, а потом двинулись и другие подразделения, следуя старой прусской военной максиме: «Где стреляют, там и бой». Вечером командиру артполка оберштурмбаннфюреру СС Шпиндлеру предстояло повести в бой разрозненные подразделения дивизии «Гогенштауфен», обозначенные как боевая группа «Шпиндлер».

Вскоре были мобилизованы все способные стрелять тыловые части в Нидерландах и в соседнем 6-м военном округе рейха. В их состав входили полицейские батальоны и даже подростки из Имперской службы труда, которых голландцы из-за коричневой формы почитали за гитлерюгенд. Один ефрейтор отметил в дневнике, когда пришел приказ: «Сказали, у Арнема и Неймегена высадили десант. Нас высылают. Выдают оружие, патроны и сухой паек. Детали неизвестны»[349].