Битва во времени

— Значит, так и есть… — с какой-то внезапной обречённостью произнёс Джантар, отворачиваясь к окну — за которым с затянутого серыми облаками неба падали крупные капли, оседали на ещё безлиственных ранней весной спиралях деревьев, и грохотали по подоконнику, будто обрывая что-то своей дробью у него в душе. А … он-то ещё думал обо всех этих нелепостях переходного периода: когда кочевые племена наскоро переводили на оседлость, переселяя в сооружённые из какой-то особо горючей древесины дома — а по юртам оставшихся кочевников ходили специальные дружины, сваливая всё, что найдено как заготовленное для какого-то традиционного праздника, в выгребные ямы; детям в тропическом климате — как школьную форму выдавали зараженные червями ватники; взрослых — заставляли маршировать с пением каких-то странных гимнов о всеобщей готовности умереть; правительство Морокоду собралось уже было переводить все языки страны на лоруанский алфавит (остановило эту реформу лишь то, что звук "ч" пришлось бы передавать тремя буквами); и даже — предполагалось (страшно представить!)… полностью истребить чинхурное дерево как биологический вид, невзирая даже, что каймирцы тысячелетиями употребляли отвар его коры в качестве повседневного напитка: переселенцы из Центральной Лоруаны, видите ли, пристрастились жевать незрелые побеги как наркотик!.. И как он только теперь вдруг понял: нет, не было целью этих "реформаторов" общее благо! Иначе — в таком количестве не уничтожали бы своих, голословно заподозренных в трусости, и — в буквально животной ненависти ко всякой культуре, образованию — не подселяли в дома даже известных учёных каких-то нищих и уголовников, и — вначале так громогласно отрекшись от денег и торговли — сами подали бы обществу пример, как без них жить, a не расплодили заново организованную преступность, воспитав тупыми стяжателями даже собственных детей! И уж конечно — не заполонили бы все учреждения толпами низких людей, в своей примитивной хитрости даже неспособных понять, что значит "работа на общее благо", не парализовали бы всякую созидательную деятельность — мелочной групповой вознёй, а развитие науки — "насущными нуждами простого человека" (для которых, однако, тоже мало что делается)… И это они, сами пожившие вдоволь — всё призывают молодёжь в давно ненужную армию, возлагая на только вступающих в жизнь людей какой-то долг ненависти и смерти, а те ещё должны быть благодарны, почитать их за такую жизнь, как они устроили новым поколениям… За — едва посильный для детей бесплатный труд, отравленные реки, дикую судебную систему, переполненные подонками общества учреждения… Хотя — и не мириться же со всем этим! Надо что-то делать…

(Обрыв. Продолжения нет. Возврат в точку ветвления.)

…— Так… вся аргументация "Постановления о вредоносных слухах"… — потрясённо произнёс новый знакомый. — Ну, что Вселенная сама на всех частотах даёт о себе знать… Оттуда, с допроса Тинилирау? Да, ну и тайну ты узнал… Теперь ты для властей опасен, чуть ли не как сам Хальбир в своё время… Или Вин Барг…

— Но почему? — не понял Джантар, сразу похолодев от такого сравнения. — Ведь то — был настоящий переворот в умах. Такой, что и сравнить не с чем — а это…

— И правда… Я даже пытаюсь представить, как было — и не могу… То думали, Фархелем — плоский диск или купол, неподвижно лежит посреди Внешней Воды, и вдруг он — шар, летящий с огромной скоростью в безвоздушном пространстве… Нет, но и это — тоже… Казалось, уже контакт, и вдруг — сплошной обман. Никаких привидений в скафандрах — только слухи и фотомонтажи. А Тинилирау объяснил всё как есть, и ты знаешь это… Хотя я и сам — носитель тайны, — неожиданно признался новый знакомый. — Назову своё настоящее имя — сразу поймёшь, чей прямой потомок: Лартаяу Аларифаи… А живу — тут, в соседнем доме, у совершенно чужих людей…

— А… почему так? — поражённо вырвалось на этот раз у Джантара. Что-что — а такое он никак не ожидал услышать.