Битва в кальсонах

– Изменить для себя уже сложившееся положение вещей может либо молодой бес, только вступающий в жизнь, но у них, как правило, нет для этого ни самостоятельности от влияния на их решения их же тела или же их семьи, ни мозгов для того чтобы понять, что только их собственный труд над собой способен будет выделить для автономного уклада максимальное количество входящих к ним ресурсов. Главный из которых – время, потраченное ими для понимания их истинного положения дел, для того чтобы изменить свой образ жизни и в разы повысить собственную эффективность. Либо же – сатир в разводе, который вдруг оказывается на перепутье. Решающий для себя: толи ему завести новую любовницу, чтобы она опустошала его, как раньше делала это её предшественница, либо, в конце-то концов, уже решится наконец-то заняться самим собой, пока он окончательно не отупел и не начал деградировать. Превращаясь в аморфного пенсионера с болезнью Айцгеймера. Чтобы, подобно птице Феникс, вновь возникнуть из пепла! Что я считаю наиболее вероятным вариантом для того чтобы задуматься о себе и переродиться, чем будучи инфантильным субтильным подростком, которые, как и младенцы, наивно думают что они всё уже понимают, не умея ни сдерживать свои позывы, ни обладать самостоятельным мышлением в силу зависимости от родителей и от той среды, которая кажется им не небольшим подспорьем, как оно и есть на самом деле, а апофеозом усилий всех бесов, называя это громко «цивилизация». Бегущих со скалы – в море. И желающих лишь влиться в этот процесс наслаждения тем образом жизни, который им там столь щедро предлагается. Не замечая, что это ловушка для выжирания их главного ресурса – их энергетики, через посредство потребления и добычи необходимых для этого ресурсов, вращающих маховик системы. Что, в отличии от них, более опытный, но всё ещё молодой бес уже осознаёт, будучи внезапно оставлен женой и вынужден задуматься о себе и бессмысленности того образа жизни, что он вынужденно всем своим предыдущим, данным ему ещё в детстве через опыт родителей, вёл и думал продолжать вести. Пока его не выкинуло на обочину. Так что система не вымрет. Юнцы наделают массу ошибок и потомства. И лишь потом единицы из них смогут задуматься ещё и о себе. И стать ангелами. А не пенсионерами, как их однокашники и товарищи. Тем более что только духовно возрождённый ангел и может затем вернуться в мир для того чтобы, подобно Кришне, наделать тут массу идеального потомства. От любой из своих официальных жён, на каждую из которых у него будет уже достаточно духовных и душевных сил. Духовно продвинув всю цивилизацию!

– То есть ты хочешь мне сказать, что тебе с Еленой ничего не светит? И сейчас предлагаешь мне – в отместку ей – наделать тут с тобой идеального потомства? Это самое длинное и запутанное признание в любви, которое я когда-либо слышала, – усмехнулась Эльвира.

– Ну, как вариант, – усмехнулся Зевс, который и сам только сейчас всё это понял.

– А иначе ты уйдёшь от неё в монахи. И предлагаешь мне тебя от этого «спасти»? Ну, я подумаю.

Такой неожиданный ход её приземлённой мысли Зевса вполне устроил. Так что он не стал её разочаровывать и говорить, что она неправильно его поняла. «Куда ветер дунет, туда и полетим», – вспомнил он слова Ганимеда.

Зевс дня три катал Эльвиру от подруги в институт и обратно, пока она утрясала свои бумажные дела, упрямо склоняя её остаться у него жить, пока она будет учиться. Так как вопрос с учёбой был уже решён. Тем более что даже Мила ему отказала. И нужно было любой ветошью спешно заделать пробоину в его кровоточащем сексуальными фантазиями сердце.

И в один из таких вот ни чем не выдающихся вечеров, когда Зевс забрал Эльвиру после бумажной волокиты по коридорам здания института, она попросила его отвезти её к своему новому избраннику.

Зевс опешил. Но потом снова сел за руль, выбросил недокуренную сигарету и понуро повёз Эльвиру в один из самых трущобных кварталов. Следуя её указаниям.

Да, ему просто стало интересно посмотреть на того, кого уготовила ей судьба. Но в её случае – на того, кому достался матрос Вуячич на распродаже в этой социальной лотерее. Который снова стал Зевсу просто другом.

Он зашёл за Вуячичем в один из серых обшарпанных домов (на котором мелом было написано «Sharp»), поднялся вслед за ним на второй этаж. И с порога увидев этот «супер-приз», был просто в шоке.

Понятное дело, что это был не чистокровный кореец, а уже достаточно давно и кое-как на скорую руку (или чем его там столь спешно делали) обрусевший и потасканный жизнью кореец небольшого роста, невероятно худой, почему-то полностью без передних зубов и с огромной головой. Какая-то смесь лайки и мопса. Который не смог поймать палку для игры в городки и выбил ею все зубы.

– И на «это» ты променяла меня? – удивился Зевс. Показав пальцем на это «чудо корейской техники» делать детей.