Битва троллей

Быстрым решительным шагом он подошел к Рурьосу, который в этот момент был погружен в разговор с некоторыми баро, и кивнул ветерану.

— Мне нужно еще немного поговорить с вами, баро, чтобы обсудить преимущества проведения битвы в холмах. Вы не против?

— Конечно, вецет, — кратко ответил Рурьос и последовал за Тамаром к столу с картой.

Когда они вдвоем склонились над картой, Тамар тихо спросил:

— Что вам сказал Оден?

От такого вопроса брови баро тут же удивленно подскочили вверх. Сначала он не ответил, и Тамар уже начал опасаться, что его вера в честность этого человека была большой ошибкой, однако наконец Рурьос несколько нерешительно ответил:

— Баро Оден против вашего союза с влахаками. Он сказал, что мы сможем выстоять против наших врагов без их помощи и нам совсем не нужно объединяться для этого с этим сбродом.

— Значит, такими были его слова?

Старый ветеран кивнул и пристально посмотрел в глаза Тамару.

— Он считает, что влахаки обязательно воспользуются благоприятным случаем, чтобы окончательно уничтожить нас. Ионна хочет стать королевой всей Ардолии, и война между вами и Сциласом дает ей такую возможность.

— А что вы думаете, Рурьос?

— Его слова звучат здраво, — осторожно ответил баро. — Мне тоже неприятно доверять свою судьбу влахакам. Возможно, это всего лишь ловушка кошки.

Здесь он пренебрежительно использовал тот титул, которым масриды наградили Львицу из Дезы.

— Возможно, — согласился Тамар, что вызвало вопросительный взгляд Рурьоса. — Но я в это не верю. Мой отец был за этот союз. Он знал, что уживаться с влахаками будет непросто. Он был прав, мое сердце сжимается каждый раз от мысли, что мне пришлось повесить масридов.

Коротко стриженный воин медленно кивнул в ответ.

Тамар провел рукой по лицу, в то время как другой рукой он облокотился о стол.

— Но они ослушались моего приказа. Они подорвали мой авторитет в глазах влахаков. И мне все равно пришлось бы их наказать так или иначе. Ионна также осудила своих людей к повешению. Я знаю, что мы затеяли опасную игру, Рурьос. Но нам фактически не остается выбора. Я обдумал все возможные варианты. Вы мне верите? Вы доверяете мне?

Эти вопросы так и повисли в воздухе, настоятельно и с далеко идущими последствиями. «Все решится прямо сейчас. Если он не даст мне однозначного ответа, я проиграл. Проиграл Одену». Он судорожно схватился за край стола, так что побелели его косточки. Он смотрел на ветерана, однако тот уходил от его взгляда. Было видно, как у баро ходят желваки, потом он поднял голову.

— Ваш отец был хорошим марчегом, господин. Он руководил страной, несмотря на все опасности, создавал настоящие союзы, при его дворе были самые одаренные советники. Служить ему было всегда правильно. Вы — молоды, — заявил Рурьос, и Тамар закрыл глаза.

«Он сравнивает меня с моим отцом и считает слабаком. Разве я не потерял Турдуй? Разве я сейчас не оказался в такой ситуации, что могу потерять власть над своим народом?»

— Но вы — сын своего отца, — продолжил ветеран. — Вы идете по трудному пути. Пути, который трудно преодолеть в одиночку. Так что сейчас мы не можем позволить себе разногласий.

Тамар молча кивнул, в то время как Рурьос шумно выдохнул.

— Мне не нравится этот союз. Но вы приняли решение, и я последую за вами. Я не вижу другой возможности, как довериться влахакам. Если они планируют напасть на нас, то тогда мы и так проиграли. Тогда вы правы: мы не можем провести войну на два фронта, не сейчас, не в таких условиях.

— Спасибо.

— Только всегда помните о том, кто вы и к кому вы принадлежите. Влахаки не похожи на нас, об этом нам никогда нельзя забывать.

— Вы говорили со мной откровенно, Рурьос. Все, что я делаю, происходит только для того, чтобы спасти свой народ и свою страну. Вино, которое я пью, горькое, но я выпью свой кубок до дна, если потребуется.

— Ваш отец хорошо подготовил вас к таким дням, — сказал баро и кивнул Тамару. — Правьте нами хорошо.

После этих слов он развернулся и пошел, в то время как Тамар почувствовал невероятное облегчение. «Рурьос совсем не интриган. Он говорит то, что думает. Мне обеспечена его поддержка». Потом юный марчег вспомнил о последних словах ветерана. «К таким временам отец не успел подготовить меня; да и как он смог бы предвидеть такое? Но я принимаю вызов, и они поймут, что я уже давно вырос. Или погибну». Бросив последний взгляд на Одена, который, отчаянно жестикулируя, углубился в разговор с некоторыми баро, Тамар вышел из шатра и осмотрел лагерь, солдаты которого уже скоро пойдут в бой с именем Бекезара на устах.

30