Битва Шарпа

— Выходит, ты не совсем необразованный, а? Именно «королевский», Шарп. Королевская гвардия! Эти ирландские парни — королевские! А не банда кучеров и погонщиков мулов. У них есть связи при дворе, Шарп, а это означает королевские награды! Я даже что-то слышал, будто испанский двор дает пенсию с указом о Золотом Руне. К ордену полагается красивая звезда и золотая нагрудная цепь, но пенсия тоже не помешает. Награда за хорошо сделанную работу, разве ты не понимаешь? И это только от испанцев! Один только Господь знает, на что может разориться Лондон. Рыцарство? Принц-регент захочет узнать, как мы справляемся с этим делом, Шарп, он будет интересоваться нами, разве не ясно? Он ждет, что мы примем этих ребят должным образом, как приличествует королевской гвардии. Орден Бани по крайней мере, я думаю. Возможно, даже виконтство? А почему нет? Есть только одна проблема. — Полковник Рансимен снова рыгнул снова, затем приподнял ягодицы на нескольких секунд. — Бог мой, так-то лучше, — сказал он. — Освобождайтесь от газов — так говорит мой доктор. Нет хуже для здоровья, чем держать вредные газы внутри, говорит он мне, потому что тело будет гнить изнутри. Теперь, Шарп, капля дегтя в нашей бочке меда: эти королевские гвардейцы — ирландцы. Ты когда-нибудь командовал ирландцами?

— Немного, сэр.

— Понятно. А я командовал множеством жуликов с тех пор, как они объединили наш корпус с ирландским корпусом фургонов. И нет такой вещи об ирландцах, которой я не знаю. Был когда-либо в Ирландии, Шарп?

— Нет, сэр.

— Я был там однажды. Гарнизонная служба в Дублинском замке. Шесть месяцев страдания, Шарп, без единого кусочка должным образом приготовленной еды. Бог видит, Шарп, я стремлюсь быть хорошим христианином и любить моих собратьев, но ирландцы действительно иногда достают. Не то чтобы некоторые из них не были самыми хорошими товарищами, которых только можно найти, но они могут быть такими тупыми! В самом деле, Шарп, я иногда задавался вопросом: уж не морочат ли они мне голову? Притворяются, что не понимают самых простых приказов. Понимаешь это? И есть кое что еще, Шарп. Мы должны будем быть благоразумными, ты и я. Ирландцы, — тут Рансимен с трудом наклонился вперед, как если бы доверял что-то очень важное Шарпу, — они в большинстве своем римские католики, Шарп. Паписты! Нам придется придерживать свои религиозные взгляды, чтобы не вызвать их возмущение! Ты и я можем знать про себя, что Папа Римский — перевоплощение Блудницы Вавилонской, но делу не поможет, если мы скажем об этом вслух. Знаешь, что я подразумеваю?

— Вы подразумеваете, что не будет никакого Золотого Руна, сэр?

— Добрый малый! Я знал, что ты поймешь. Точно. Мы должны быть дипломатичными, Шарп. Мы должны понимать. Мы должны принимать этих парней так, будто они англичане. — Рансимен обдумал свое утверждение и нахмурился: — Или почти англичане, так или иначе. Ты ведь из рядовых, не так ли? Следовательно, эти соображения могут быть не вполне очевидны для тебя, но если ты только не забудешь помалкивать о Папе Римском, ты не наделаешь непоправимых ошибок. И скажи твоим парням то же самое, — добавил он торопливо.

— Многие из моих людей — сами католики, сэр, — уточнил Шарп. — И к тому же ирландцы.

— Так и должно быть, так и должно быть. Каждый третий в этой армии — ирландец! Если когда-нибудь будет мятеж, Шарп… — Полковник Рансимен вздрогнул, представив бунтующих папистов в красных мундирах. — Ладно, нет смысла забивать себе головы этим, не так ли? Просто игнорируйте их позорную ересь, Шарп, просто игнорируйте ее. Игнорировать — единственно правильное отношение к папистам, всегда говорил мой дорогой отец, а сжигать их у столба — единственное известное лекарство. Он был епископом, так что разбирался в этих делах. О, и еще одно, Шарп: я был бы обязан, если бы ты не называл меня «полковником Рансимен». Они еще не заменили меня, таким образом я — все еще Генеральный управляющий фургонами, так что следует говорить «генерал Рансимен».

— Конечно, генерал, — сказал Шарп, скрывая улыбку. После девятнадцати лет в армии он хорошо изучил таких, как полковник Рансимен. Человек покупал себе каждое повышение вплоть до подполковника, и на этом застрял, потому что получить звание выше этого можно только по старшинству и за заслуги, но если Рансиен хочет называться генералом, что ж, Шарп может и подыграть ему. Он уже понял, что от Рансимена вряд ли можно ждать неприятностей, поэтому не стоит противоречить ему в такой мелочи.

— Добрый малый! Ах! Ты видишь этого тощего парня, который уходит? — Рансимен указал на человека, направляющегося к арке на выходе из постоялого двора. — Клянусь, что он оставил на столе почти полный бурдюк вина. Видишь? Пойди и прихвати его, Шарп, будь добрым товарищем, прежде чем горбатая девчонка наложит на него свою лапу. Я сам бы пошел, но проклятая подагра как-то особенно грызет меня сегодня. Иди же, иди, я хочу пить!