Битва с богами

Хреново это. Упустишь — виноват будешь. Не рассчитаешь силы и засветишься — виноват вдвойне.

Интересно, старшие братья (так полиция именует госбезопасность) долго будут раскачиваться? Наверняка долго. Пока пройдет информация, пока выделят силы.

В груди сердце ухало — азарт стучал в висках. И страх — а вдруг не срастется…

Через минуту после разговора информацию о фигурантах получил Куратор. Еще пять минут ему потребовалось на то, чтобы связаться с начальником службы наружного наблюдения ФСБ России.

Не так много времени ушло на то, чтобы выяснить, какие машины наружки находятся в районе Курского вокзала. Два экипажа вели немецкого дипломата. Им было дано указание бросить объект и подхватить новый.

— Контрики нас порвут, — сказал разведчик, сидящий за рулем невзрачного синего «Мицубиси».

Контрики, они же управление контрразведывательных операций — самые высокомерные и требовательные заказчики в ФСБ. Каждый случай потери объекта они воспринимали как личное оскорбление, после чего начинались длительные разборки.

— Не тот случай, — сказал старший группы наружки, сидевший на заднем сиденье. — Мне кажется, их заткнут. Чувствую, на серьезный объект нас переключают. Как бы беды не было.

Его опыт подсказывал, что такие срочные переадресовки вполне могли закончиться чем-то фатальным — например, взрывами и стрельбой.

— Выживем, шеф. — Разведчик крутанул руль, нарушая правила дорожного движения и с тоской провожая затерявшийся в дорожном движении и ставший таким родным «БМВ» атташе по культуре посольства Германии.

Успели!

Когда двое фигурантов выходили с территории вокзала, их уже ждала бригада наружного наблюдения. 

Глава 19. Захват

На выезде с Варшавского шоссе меня нагло подрезала красная спортивная «Ауди». На перекрестке я нагнал ее, махнул рукой молоденькой блондинке за рулем и выразительно постучал пальцем по лбу — мол, больная на всю голову, кто только тебе права продал. В ответ она гордо показала мне «фак». Чья-то дорогостоящая шлюшка. Таким нельзя покупать машины и выпускать на дорогу. Таких нужно держать на златой цепи и кормить с серебряной ложечки.

Да ну и черт с ней. Мне жаль рабовладельца, чьей собственностью она является.

Додумать мысль я не успел. Зазвонил телефон экстренной связи.

— Ты сейчас где? — послышался голос Куратора.

— На Электролитной.

— Отлично. Мы зацепили двух архаровцев. Тех, которые тебя искали. Наружка их ведет. Недалеко от тебя. Двигай туда в темпе вальса. Созвонись со старшим наружки — телефон я тебе сейчас сброшу. Прибудет силовая группа под руководством Сибиряка, но они быстро не успевают. Ты сейчас ближе всех.

— Моя задача? — спросил я.

— На подстраховке. Наружке на глаза не лезь без крайней необходимости — незачем им тебя видеть. Ну а так — по обстановке.

— Как по архаровцам работать будем?

— Идеально протащить их и выявить логово. Но это как получится. Упускать их нельзя — они наша единственная нить.

— Понял. Через десять минут буду там.

Я втопил педаль газа, обогнал красную «аудюху» с блондинкой, мстительно подрезал, едва не царапнув. И за светофором ушел направо.

Пока пробирался через московское движение, плутая по улицам и переулкам, обходя заторы, на ходу созвонился со старшим бригады скрытого наблюдения. Назвал пароль.

— Вы один? — спросил он.

— Один. Группа захвата будет позже.

— Черт. Как всегда!

Я его понимал. Если что-то пойдет не так — клиентов придется брать, а наружке это запрещено категорически. Не говоря уж о том, что эти ребята отлично умеют растворяться в толпе, но силовые захваты — не их конек.

Я остановился около новенького пятиэтажного стеклянного куба торгового центра «Кульбит», фасад которого был плотно завешан вывесками и рекламой, и сообщил:

— Стою у входа в центр, где вывеска «Стройматериалы».

— Машина? — спросил старший.

— «Форд». Квитанция 378, — нарушил я все правила конспирации — «перевертыша» не должен видеть никто. Ладно, бывает. Обстоятельства таковы, что приходится светиться. А я нутром чуял, что каша заваривается густая.

— Они приехали на такси. Теперь слоняются рядом с «Пиццей-Хат», — сказал старший. — Сейчас подошлю тебе человека с рацией.

Вскоре к моей машине подошел парень лет тридцати — невзрачный, без внешне выраженных свойств. Приземлился на переднее сиденье и спросил с долей иронии:

— Ты, что ли, наша кавалерия?

— Пока в единственном числе.

— Плохо. Не нравится, как клиенты себя ведут. Проверялись уже два раза, просквозили через дворы. Чудом мы их не упустили.

— Сейчас что делают?

— Вон там, — он махнул рукой. — За углом. У пиццерии. Один прогуливается. Другой сидит на скамейке, типа газету читает, но на деле по сторонам глазеет. Что-то у них тут ожидается.

— Нервничают?

— Вообще без эмоций. Как големы… Ладно, бывай! — Разведчик бросил на сиденье рацию, вылез из машины и, чуть сгорбясь, быстрым шагом направился вдоль улицы.

Я взвесил в руке небольшую оперативную рацию, настроенную на нужный канал. Хорошая машинка, со встроенным блоком засекреченной связи — посторонний услышит в эфире только шорох.