Битва при Коррине

– Отец, я сделаю все, что ты требуешь от меня. Я явился сюда для того, чтобы доказать свою верность. Отдать немного спермы для восстановления Дома Атрейдесов – это сущий пустяк.

Они остановились перед входом в комплекс башен когиторов. Двери распахнулись, и высокий сводчатый вход раскрылся, словно громадная ненасытная пасть. Вориан вошел, готовый ко всему, что будет делать с ним Юнона.

На самом деле, что лучше – помнить или забыть? Мы должны взвешенно принимать такое решение, чтобы не навредить истории и не лишиться человечности.

Баши Абулурд Харконнен. Из личного дневника

Убийство Великого патриарха потрясло Лигу Благородных. Высказывались и отбрасывались самые разнообразные обвинения и подозрения. На фоне всего этого смятения один только вице-король Батлер сохранял спокойствие, поддерживая стабильность и порядок в обществе. Все могущественные и влиятельные деятели Лиги имели, конечно, соперников, но вялый и мягкий Боро-Гинджо не имел таких врагов, которые могли питать к нему ненависть, способную толкнуть на убийство. Было трудно представить себе иную реакцию на его действия, выходящую за пределы обычного раздражения или нетерпения.

Хотя Файкан незамедлительно выразил гнев и возмущение по поводу подлого убийства Великого патриарха, он не спешил с назначением на этот пост другого человека. Брат Абулурда создал комитет депутатов, которые до нового назначения коллективно занимали эту должность. Поскольку ответственность теперь была распылена между многими, то вся функция комитета приобрела церемониальный, но политически абсолютно незначимый характер.

Горстка политиков, стремившихся занять кресло Великого патриарха, быстро выразили свою решимость бороться за золотую цепь. Однако вице-король твердо заявил о том, что до окончания расследования обстоятельств дела все лица, так или иначе близкие Великому патриарху, будут считаться подозреваемыми. Преемник же будет назначен только после раскрытия всех обстоятельств убийства. Абулурд подозревал, что брат тянет время, хотя и не понимал почему.

Новый баши был все еще сосредоточен на своей работе в лаборатории, которая, поскольку находилась недалеко от резиденции Великого патриарха, была оцеплена для проведения тщательного расследования. В тот день один из сотрудников, работавший в отдельном здании, вбежал в лабораторию с тревожным известием.

– Вы только посмотрите, что делается на улицах, баши. Культ Серены снова зашевелился. Огромные толпы движутся сюда.

– Опять? – только и смог вымолвить Абулурд. Поскольку лаборатория всегда надежно охранялась, он мало интересовался происходившим на улицах. Кроме того, Абулурд редко виделся со своей племянницей после того, как привез сироту с Пармантье на Салузу, хотя и знал ее склонность к разрушению всяких сложных машин, хотя бы отдаленно напоминавших роботов.

– Оставайтесь на местах, забаррикадируйте дверь и никого не пускайте, ибо если они проникнут в помещение, то вы сами знаете, что за этим последует.

Техники и инженеры, не имевшие боевых навыков, выглядели встревоженными. Такое предложение начальника явно пришлось им не по душе.

– Но что нам делать, если они вломятся внутрь?

– Держитесь, – неопределенно ответил Абулурд и вышел из помещения, чтобы посмотреть, что сегодня вывело на улицы эту недисциплинированную толпу.

По улице впереди своих верных крестоносцев шла Райна Батлер – уже тридцатилетняя женщина, по-прежнему бледная и без единого волоса на голове. Люди шли по улицам и бульварам, неся знамена, хоругви и транспаранты, распевая гимны и потрясая оружием. Сторонники Райны вовсю развернулись на окраинных планетах, сильно пострадавших от эпидемии, но здесь, в Зимии, Райна держала в узде своих последователей в соответствии с соглашением, которое она заключила с Файканом. Однако Абулурд опасался, что это всего лишь временная мера. Культ Серены был выражением безысходности, охватившей низшие слои человечества, гнев и отчаяние которого достигли опасной точки кипения.

Многие фанатики несли портреты героев, включая иконы Трех Мучеников, и дикими воплями взывали к справедливости и правосудию. Обеспокоенные владельцы домов и хозяева лавок покинули здания, чтобы переждать, когда схлынет толпа, опасаясь, что эти разгоряченные люди могут ворваться к ним и учинить погром, для чего достаточно было небольшой искры или ничтожного повода.

– Вы не знаете, что возбудило их на этот раз? – спросил Абулурд у стоявшего рядом лавочника.

– Парламент обнародовал фотографию человека, убившего Великого патриарха, – ответил человек, взглянув на знаки различия на погонах Абулурда.

– Значит, его арестовали? Они знают, кто он?

– Этого не знает никто. Этого человека никто не смог опознать.

– Но почему так распалились последователи культа Серены? – Абулурд взглянул на бесконечное шествие обезумевших фанатиков, требовавших крови. – Они прежде никогда не интересовались Великим патриархом.