Битва при Коррине

У ТуррОма – после его первой самостоятельной акции – разгорелся аппетит на насильственные действия, и он предлагал повторить попытку прорыва, бросив в наступление весь наличный машинный флот. Он призывал смириться с огромными потерями, так как питал надежду, что какую-то часть флота удастся сохранить в такой самоубийственной атаке. Однако в случае, если тотальное наступление не увенчается успехом, то фанатичные люди – хретгиры – разбомбят Омниуса своими импульсными атомными бомбами и полностью и окончательно уничтожат всякие следы всемирного разума. ТуррОм признавал, что это слабый пункт его плана.

В целом планы всех трех Омниусов отличались одним недостатком – они были нереальны и имели крайне малые шансы на успех. Эразм был заинтригован, видя, на какие ухищрения вынужден идти Первичный Омниус, чтобы убедить свои вспомогательные воплощения.

Месяц за месяцем корабли роботов бросались в пробные атаки, стараясь преодолеть шифрующие сети сторожевого флота людей, но каждый раз волны наступления захлебывались, и машины отступали, неся большие потери, что было вполне предсказуемо. За девятнадцать лет Омниус практически истощил на планете запасы минеральных ископаемых, выбирая из коры планеты металлы и другое сырье, обрабатывая и перерабатывая его. Планета к настоящему времени была практически истощена. Стало трудно добывать необходимые для производства и воспроизведения сложных гель-контурных цепей редкие элементы и молекулы. Замедлилось и производство боевых кораблей. Эразм понимал, что Коррин скоро станет уязвимым просто в силу изнашивания кораблей, выдерживавших осаду людей.

Он, именно он, должен найти решение – для себя и Гильбертуса – до того, как это случится.

Эразм уже много лет пытался разработать подходящий и надежный план бегства. Удалившись с Коррина, он и Гильбертус смогли бы сосредоточиться на решении ментальных проблем, когда им перестанет мешать в этом докучливый и эксцентричный всемирный разум.

Независимый робот оставил на вилле Гильбертуса, который продолжал биться с головоломкой, с настоящим вызовом его умственным способностям – с клоном Серены Батлер. Этот мускулистый мужчина был способен искусно и виртуозно пользоваться нервными путями головного мозга, экстраполируя переменные и последовательности до пятидесятого порядка. Этот удивительный человек хранил в памяти всю информацию о том, что ежеминутно и ежедневно происходило в его обыденной жизни, причем хранил во всех мельчайших подробностях, только благодаря тому, что умел невероятно эффективно организовать работу своего головного мозга.

Стараясь привлечь внимание всемирных разумов, которые продолжали упорно игнорировать его, Эразм принялся стучать по стене своим металлическим кулаком, научившись этому приему у Гильбертуса, который часто пользовался им, когда был еще непослушным мальчишкой.

– Я здесь, я пришел. Что вы хотели обсудить со мной?

Робот хотел было еще швырнуть на пол путеводный куб, но раздумал и вместо этого лишь крепче прижал его к груди. Это была, конечно, всего лишь имитация гнева, но она представлялась ему неплохой возможностью исследовать природу этой чисто человеческой эмоции.

Три гармонично сработавших всемирных разума одновременно произнесли:

– Перестань проявлять нетерпение, Эразм, ты ведешь себя, как хретгир.

У робота уже были наготове отличные возражения, но он благоразумно решил удержать их при себе и не высказывать вслух. Вместо этого он положил путеводный куб на пол. Флоуметаллический пол тотчас же поглотил куб, и над исчезнувшим предметом снова сомкнулась гладкая блестящая поверхность.

Омниусы возобновили свой спор.

Внезапно в помещении появился Рекур Ван, которого вез на тележке сторожевой робот, снабженный, как и Эразм, путеводным кубом.

– Настало время моей аудиенции! – закричал безрукий и безногий человек, возвысив голос, чтобы машины услышали его.

– Я пришел первым, Обрубок, – без всякой злобы, просто констатируя факт, сказал Эразм, увеличив громкость голоса лишь до необходимого уровня.

Голоса трех споривших всемирных разумов оставались лишенными всякого выражения, но громкость синтезированных голосов постепенно возрастала, так что вскоре эти звуки стали такими сильными, что в резонанс голосам стены и пол помещения начали угрожающе трястись и вибрировать. Три Омниуса обвиняли друг друга в глупости и неэффективности. Рекур Ван и Эразм слышали, как увеличивается темп обмена репликами. У них нарастало чувство любопытства и одновременно тревоги. Наконец стало ясно, что Первичный Омниус убежден в том, что является единственным истинным Богом Вселенной, что якобы согласовывалось с его собственными расчетами и теми сведениями, которыми снабдил его Эразм. Омниус решил, что вполне подходит под определение божества. Именно он обладает окончательным знанием и окончательным могуществом.

– Я объявляю вас обоих ложными богами, – внезапно загремел Первичный Омниус.

– Я не ложный бог, – возразил СеврОм.

– Так же, как и я, – в унисон ему вторил ТуррОм.