Битва полчищ

А даже если б он и мог убить Нъярлатхотепа, не повредив при этом посох, то все равно бы этого не сделал. Слишком ценен для него плененный архидемон, слишком большую силу он дает хозяину. Креол уже вкусил этой силы и не собирался с ней расставаться.

Но и позволять какому-то ничтожному демону так с собой разговаривать он тоже не собирался. Маг что есть мочи сдавил посох и пробормотал несколько слов. Даже не магия, не чары – просто небольшое наказание, ментальный «пинок» по клетке.

Хотя очень болезненный пинок. Человек при этом познал бы всю глубину мук, погрузился в самую пучину страдания. Той же Кодере Ясновидящей хватило всего трех таких уроков, чтобы понять, кто здесь главный. Нъярлатхотеп же лишь недовольно шипел – не столько от боли, сколько от ярости. Эти булавочные уколы раздражали его, злили, но не более. Слишком огромна мощь архидемона, чтобы так легко сломить его.

Но Креол и не думал сдаваться. Чего-чего, а упорства у него всегда было вдосталь. Если стена слишком прочна, если ее нельзя обрушить собственными силами… что ж, позовем еще людей, принесем таран, сделаем подкоп…

Рано или поздно он все равно пробьет дорогу. Рано или поздно.

– Владыка Креол, вы опять нарушаете режим? – послышался недовольный голос. Мурок Вивисектор не переставал сетовать на неугомонность этого своего пациента. – Нет, если вы непременно желаете сжечь себе чакры… или даже саморазрушиться… кто я такой, чтобы вставать на вашем пути?..

Креол бросил на Мурока ненавидящий взгляд, но все же подчинился. Бормоча сквозь зубы ругательства, великий маг неохотно поплелся к себе. Валяться в постели, пока остальные заняты важным делом.

– Должен заметить, повелительница, ваш муж невероятно безрассуден, – пожаловался Ванессе Мурок.

– Скажите что-нибудь новенькое, доктор, – вздохнула Ванесса.

– Новенькое, новенькое… Кстати, повелительница, простите за нескромный вопрос, но как давно вы в последний раз были с владыкой Креолом?

– Только что, – недоуменно моргнула Вон. – Он же только что тут был, вы с ним даже разговаривали.

– Я имею в виду половой акт, – спокойно пояснил Мурок.

– А в чем дело?! – вспыхнула Ванесса.

– Просто я забыл предупредить, но это ему сейчас тоже крайне противопоказано.

– Не волнуйтесь, об этом мы и сами догадались, – мрачно ответила Ванесса. – Можете не переживать.

– Так я-то как раз и не переживаю, – улыбнулся Мурок. – Это вам следует переживать. В вашем нынешнем положении…

– Да-да, – отмахнулась Ванесса. – Положение у нас сложное, мы знаем.

– Если вам угодно называть это так…

– Да, мне угодно.

За окнами продолжали двигаться войска. Гулко топали многотонные Стальные Солдаты, парили над землей гравистрелки, маршировали бесконечные колонны сероликих мушкетеров… хотя теперь их следует называть скорее… Ванесса выпятила губу, пытаясь придумать производное от слова «лазер».

Лазереры?.. Лазерщики?.. Лазеристы?.. Нет, не звучит…

Совсем рядом с балконом пролетел снежно-белый раши. Эти прекрасные крылатые кони несли на спинах Серебряных Рыцарей – с ног до головы закованных в кереф, вооруженных длинными копьями и мечами, потрясающих щитами из адамантия. Паладины Инанны выглядели удивительно величественно – Ванесса невольно залюбовалась.

Мурок Вивисектор тоже любовался этой картиной. Правда, он смотрел не на всадников, а на коней. Своих драгоценных созданий, собственноручно выращенных в репликаторах. На глазах колдуна-гомункула даже выступили слезы – так он был счастлив.

– Берегите моих деточек! – тонким голосом крикнул он, едва не вываливаясь с балкона.

Глава 19

Старший матрос Дато устроился на баке поудобнее, развернул пайку и привычно взвесил ее на ладони. Как обычно, не хватает добрых полкентаво.

Не считая воды и рома с лимонным соком, каждому матросу ежедневно положено два кентаво твердой пищи – гречневые галеты, соленая свинина, вяленая рыба, горох, сыр, сливочное масло и два кислых яблока. Но артельщик «Черного Орла» – редкая гнида. Все масло и сыр он давно продал на сторону, а остальное отвешивает, прижав палец к чашке весов. И не пожалуешься никому – эта сволочь приходится деверем капитану, известной своим стервозным нравом Мардагре Пиранье.

Ну и пошел он в холодные воды Р’льиеха, корм для маскимов. Пусть пока что жиреет на матросских харчах – недолго осталось. Братва давно уже решила, что во время сражения артельщик нечаянно свалится за борт – обычное дело на войне, с каждым может случиться.

Будь он колдуном, никто б, конечно, его тронуть не посмел, но разве ж какой цветной плащ замарается в артелке? А вот всяких бесплащовых родственничков капитаны пристраивают частенько – должность-то сытная, а лишнее серебришко – оно никому не повредит. Все артельщики приворовывают, но не четверть же! Собирай свою десятину, никто слова не скажет – дело-то понятное, любой бы на его месте так поступал.

Только наглеть сверх меры не надо.